— … меньшее из зол, — закончила мысль.
Помнится, Либитина что-то говорила про дар, принадлежащий другому миру… Есть у меня смутные подозрения, что дар этот некромантский.
Иначе к чему это все?
— У меня вопрос: как проверить уровень силы?
Как оказалось, легче легкого — всего-навсего произнести заковыристое заклинание. И справилась я с этим на отлично. А вот вновь проявившаяся тьма заставила напрячься. В этот раз она выглядела иначе. Черный туман словно подсвечивался зелеными прожекторами.
— Да чтоб меня развеяли! — вдруг где-то под потолком громыхнул хранитель, впечатлившись происходящим. — Это невозможно!
— Что не так? — оторвав взгляд от собственных ног, что по колено скрыты в тумане, я вдруг поняла, что тьма заполнила весь зал, не оставив ни одного свободного сантиметра. — Её очень много. Это хорошо или плохо?
— Хорошо, — скованно отозвался дух. — Э-э-э Хлоя… а ты себя как чувствуешь?
Так, словно к ногам ластится очень пушистая кошка.
— Чувствую я себя прекрасно, — ответила, прислушавшись к собственным ощущениям. Даже пальчиками на ногах пошевелила, чтобы убедиться. — К чему вопрос?
— Видишь ли, некромантия любит… одиночество. Это единственный дар, который не взаимодействует больше ни с одной из сил. Не сочетается. Хлоя была уникальным магом, дочь дриады и некроманта. Но любая попытка смешать чары, совместить их… и она испытывала сильнейшую боль. Но ты…
Наконец, я поняла, о чем говорит хранитель.
— Если Тьма — это некромантия, то зеленые нити…
— Стихия земли, — закончил за меня дух. — И потоки переплетены, что считалось невозможным.
До этого момента, ведь для богов не существует слова «невозможно».
— Ты все ещё думаешь, что я не справлюсь без Алистера в роли мужа? — я вернулась к нашим баранам, осознав, что у меня есть преимущество. И только сейчас задумалась, насколько же хреново, что этот дух невидимый. Все же непривычно общаться с пустотой, которая тебя отвечает. Радует только, что в этом мире такое норма. А то загремела бы в психушку…
— Сильный дар — это замечательно, но ты ведь не умеешь им пользоваться! — продолжил сопротивляться хранитель, но я расслышала в его голосе нотки сомнений и возликовала. — Хлоя хотя бы понимала основные принципы, а ты?
— А я очень хороша в роли ученицы.
Это доказывают золотая медаль и два красных диплома.
— Предлагаешь мне учить тебя?
— А что? Ты слишком занят?
— Девочка, — проникновенно, так, словно пытается запугать, обращается хранитель, — ты хоть осознаешь, что такое некромантия? — Смутно, но полагаю, сейчас меня посвятят. — А хотя… чего я тут распинаюсь. Как насчет сделки? — Мне отчего-то показалось, что невидимый собеседник потер ладони от предвкушения. — У тебя будет неделя, чтобы переубедить меня. Слушаешься беспрекословно, выполняешь все задания — обещаю, все будет в рамках обязанностей Главы рода. Если справишься, обучу тебя всему, что знаю сам, если нет — ты идешь к Алистеру и соглашаешься на брак. Что скажешь?
Что соглашусь сейчас на что угодно, лишь бы не идти под венец за незнакомца.
— Договорились, — отвечаю быстро, не давая ему возможности передумать. — Но прежде чем мы начнём, я бы хотела переодеться.
Придя к соглашению, мы разделились. Казалось, даже дышать стало легче, когда на тебя не давит своим присутствием незримый собеседник. Хранителю нужно было придумать для меня первое задание, а мне осмотреться и привести себя в порядок.
Подхватив средство телесного наказания, именуемое туфлями, я ступила на ковровую дорожку и следуя подсказкам в виде горшков с растениями уже совсем скоро нашла комнату Хлои.
Первая мысль, стоило переступить порог, я попала в номер для новобрачных. Темно-синие стены, высокий потолок, на каменном полу пушистый ковер. При виде большой кровати в центре комнаты я испытала что-то вроде досады. Сбитые простыни, скомканное бархатное покрывало, свисающее за край, и подушки на полу говорили о том, что брачная ночь таки состоялась.
За Хлою, чисто по-женски, было обидно. Видно, что она старалась сделать этот день незабываемым, особенным. Шелковый балдахин украшен гирляндами из сотен цветов, в камине, судя по пеплу, горел огонь, на прикроватном столике лёгкий ужин. А этот…
При виде алых пятен на простынях в первый миг в душе полоснула ярость, а потом… отпустило. Груз вины растворился, словно его никогда и не было. Прав был хранитель, Тиам получил ровно то, что заслужил. И нечего больше об этом думать.