Ужин в этот раз Леса съела с удовольствием. Бульон и фрукты на десерт показались чем-то волшебным. Но если учесть, что во время дороги она почти ничего не ела, то это было вполне естественным. А вечером её навестила Рита вместе с другим лекарем. Моложе Нига, но его имя у Лесы вылетело из памяти.
— Как себя чувствуешь? — спросила её Рита.
— Голова больше не кружится. Даже могу ходить. Только шатает.
— Это хорошо, что уже ходишь. Пойдём в душ тебя отведу, а потом выдам чистые вещи.
— От такого предложения сложно отказаться, — ответила Леса.
Душевая находилась там же, где и туалет, в небольшой третьей комнате, которая находилась напротив поста лекаря. Наличие канализации и горячей воды удивили Лесу и обрадовали. В городе, где находилось посольство, таких удобств не было. Они проводили свою канализацию и ставили нагреватели, которые работали от солнечных батарей.
— Вроде такое простое действие, как помыться, а сил потратила, словно много работала, — пожаловалась она Рите.
— Это из-за болезни организм ослаблен. Выспишься и всё наладится. Стены лечат.
— Как соляные пещеры? Или сами камни выделяют излучения? — заинтересовалась Леса.
— Не знаю. Но это факт. У нас редко кто болеет, а раны заживают быстро. Это тебе с нашими мастерами нужно разговаривать. Может они знают ответ. Но для этого нужно выучить наш язык. Мало кто из гномов разговаривает на общем, — ответила Рита.
— Я подумаю над этим, — сказала Леса, надевая длинную нижнюю рубашку, которая доходила до колен.
— Подумай, — мягко сказала Рита. Леса даже немного ей позавидовала. У неё не получалось подавить резкость, которая присутствовала в голосе и в движениях. Она легко загоралась. Могла сразу приняться за дело, если приходила хорошая идея. А когда была несогласна с кем-то, то ввязывалась в спор. Немного пришлось измениться на этой планете, потому что местное общество этой резкости не понимало. Но всё равно, до местного идеала женщины ей было далеко.
Леса проснулась среди ночи. В её палате свет был выключен. Она осторожно встала с кровати. Тишина. Ночь. Сейчас все должны спать. Это её шанс на побег. И пусть она не знает, где находится, но этот шанс нельзя терять, тем более что за столом никого не было. Дверь в больницу отсутствовала. Сделав решительный шаг, Леса оказалась на каменной площадке. Внизу было несколько ярусов. Ещё столько ярусов было на вверху. Канатные дороги, деревянные и каменные мосты сообщали между собой стороны пещеры, которая поражала своими размерами. Что говорить, если Леса насчитала на улице внизу до пятидесяти домов в длину и около двадцати таких улиц. Сама же пещера в нескольких местах сужалась и продолжалась несколькими улицами. При этом было светло. Как будто был день. Свет шёл из небольших отверстий, которые располагались на различной высоте и отражали свет друг от друга.
Леса шла по дороге на ярусе, где располагалась больница. Рядом были закрыты коврами. Ей повезло, что никто не встретился по пути. Внизу была слышна музыка. Решив, что это какой-то праздник, Леса пошла в обратную от него сторону. Она торопилась, но то и дело ловила себя на мысли, что замедляет шаг, рассматривая очередную диковину. Например, барельефы около деревянной двери. Да и сама дверь была разукрашена деревянными цветами. В её нише Леса и спряталась.
У конца яруса стоял стражник. В кожаном доспехе и с топором в руках. Выглядел он сурово. Явно её не пропустит. Надо что-то придумать. Можно было вернуться и пройти по деревянному мосту на другую сторону пещеры. Но не факт, что там она не встретит стражника. Леса прищурилась. Так и есть. На противоположной стороне стоял стражник. Резкий шум заставил её повернуться. Стражник открыл одну створку двери, затем другую. На дорогу выехала настоящая машина, которая тянула за собой две вагонетки на колёсах. Машина поехала в сторону Лесы. Тут Лесу накрыла паника. Водитель машины проехал мимо и не обратил на неё внимания. Можно было выдохнуть. Только что делать дальше? Возвращаться в больницу и признаться в своём бессилии? Если все ходы и выходы охраняются, то ей точно не сбежать. Но это не справедливо! Леса села на холодный пол. Вытерла набежавшие слёзы. Неправильно это, только она проиграла. Когда оказалась за решёткой. Уже тогда проиграла.