Все закончилось в один миг, когда в зале повисла страшная, гнетущая тишина. И хотя угар боя все еще владел Такеши, он заметил, что первыми катаны опустили его люди. И все как один устремили свои взгляды в сторону императорского трона.
Внутри Такеши все будто бы оборвалось. Он почувствовал, как шевелятся на затылке волосы, как бежит по позвоночнику холод, и долгую, очень долгую секунду он боялся повернуться.
Потому что знал, кого увидит там.
Медля, он опустил катану, по лезвию которой тягуче стекали капли крови, и стиснул зубы.
Нобу Тайра стоял подле императорского трона и держал нож у горла его отца.
Кенджи выглядел плохо: разбитые губы, неестественно вывернутая права рука, плетью висевшая у бока; в клочья порванная одежда.
Не все его солдаты могли стерпеть подобное: кто-то дернулся, желая возобновить битву, но Такеши остановил их страшным, громким криком:
— Не двигаться! — и его едва не сорвавшийся голос мгновенно остудил каждого, заставил подчиниться. — Не двигаться без моего приказа, — уже тише повторил он, неотрывно смотря на отца.
— Сдавайся, Такеши, — просто сказал Нобу.
Он не успел ответить: позади раздался негромкий девичий вскрик, и он узнал голос. А после увидел, как кто-то из Тайра за волосы тащит в зал растрепанную Наоми.
Железная хватка Нарамаро остановила его, когда он неосознанно шагнул вперед.
— Они только этого и ждут, — с трудом выдавил из себя Татибана, и Такеши, помедлив, кивнул.
— Ты пожалеешь об этом, — он взглянул на Нобу. — Я клянусь.
— Ты наполовину находишься в могиле и еще угрожаешь мне? — Тайра рассмеялся ему в лицо, в черные от гнева глаза.
— Что вы хотите? — ровным голосом спросил Нарамаро, когда понял, что Такеши едва контролирует себя.
— Благодарю за вопрос, Нарамаро-сан, — насмешливо отозвался Нобу. — С вашим союзником, очевидно, разговор у нас не получился.
Такеши мазнул по нему быстрым взглядом: сейчас все его внимание занимал отец.
Избитый, хромающий, с трудом держащий выпрямленной спину.
— Вы должны отозвать солдат, сложить оружие и признать поражение. А Такеши-сан, — очередная улыбка, — станет нашим пленником.
— Я запрещаю тебе, — прохрипел Кенджи, едва замолчал Тайра. — Запрещаю, сын!
— И что мы получим взамен? — Такеши с трудом отвел от отца взгляд.
— Мы отпустим твоего отца и позволим союзникам уйти.
— И жену.
— Что? — Нанаши впервые посмел вмешаться в разговор дяди.
— Вы отпустите и мою жену. Вместе с отцом.
— Нет! — тот решительно оскалился и зашагал к солдату, все еще державшему упиравшуюся Наоми.
Нобу остановил его повелительным взмахом руки.
— Помолчи, — он взглянул на Такеши. — Мой ответ — нет.
— Хорошо, — Минамото почти улыбался. — Тогда мы утопим вас в крови. И когда вы умрете, Нобу-сан, — ядовито подчеркнул он, — вам будет уже все равно, жив ли мой отец или нет.
Глубокая складка появилась на лбу Тайра, когда он нахмурился. С долгую минуту он пристально всматривался в Такеши, словно решал: а сможет ли он воплотить обещанное в жизнь.
Он знал, что сможет.
Ему нечего было терять.
— Такеши, — Нарамаро тихо окликнул его, чтобы скрыть дрожь в голосе. — Я сделаю все, чтобы вытащить тебя оттуда. Я клянусь.
— Позаботься о ней, — ответил Минамото, не отводя от Тайра взгляда.
Об отце он не просил: знал, что справится. И был благодарен, что Нарамаро не стал упрашивать его остаться. Понимал, что он не сможет иначе.
— Хорошо, — Нобу кивнул. — Отпустим и жену. Неделей раньше — неделей позже.
— Сложите оружие, — велел Такеши солдатам. — Сложите, — повторил он, когда те замешкались.
Сам он снял с пояса катану и рукоятью вперед протянул Нарамаро.
— Прощай, — шепнул он, когда с гулким стуком на татами упало оружие его воинов.
— Прощай, — эхом откликнулся Татибана, и Минамото готов был поклясться, что слышал в голосе друга злые слезы.
Такеши дошел до середины зала и остановился.
— Теперь отпустите жену.
— Ты наглец, — Нобу покачал головой, откровенно забавляясь. Он коротко кивнул, и мужчина толкнул Наоми вперед.
Та запуталась в подоле разорванного кимоно и едва не упала, подбежала к Такеши, смотря ошалелыми, испуганными глазами.
— Пожалуйста, Такеши, — попросила она, — пожалуйста… — она сама не знала и не понимала, о чем просила.
Пожалуйста, пусть все это обернется сном. Пожалуйста, не уходи. Пожалуйста, скажи, что ты выживешь. Пожалуйста, не отпускай моей руки.