О жене Лоттер не упомянул, пришлось спрашивать самой. Не то, чтобы я любила лезть в чужие дела, но он — мой работодатель, так что информация лишней точно не будет. Да и вообще… любопытно же.
— А ваша супруга не возражает против присутствия посторонней девушки в доме? — поинтересовалась я в первый же вечер. Как бы между прочим так… невзначай.
И получила короткий, сухой, совершенно исчерпывающий ответ:
— Я вдовец.
Больше разговоров на эту тему я не затевала.
С Мисти после знакомства мы виделись лишь раз — мельком в парке, куда я вышла, подышать воздухом и хоть немного проветрить голову, изрядно потяжелевшую от складируемой в нее информации.
Девочка, вокруг которой хлопотала дородная розовощекая няня, безучастно сидела на скамейке в тени дерева. Маленькая, хорошенькая, похожая на хрупкую фарфоровую куколку, она показалась мне болезненной и очень печальной. Я уже знала, что малышка не помнит своего похищения, эти дни выветрились у нее из памяти, словно их и не было. Она вообще забыла о том, что провела какое-то время вне дома.
Некоторое время я смотрела на нее издали, потом меня окликнула Нила, и я ушла в дом.
А вот с Брыгом мы встречались довольно часто, хоть отношений так и не наладили. В спальню он больше не приходил, но стоило зайти в библиотеку и расположиться там с книгой, как он тут же появлялся, как черт из табакерки, вернее, как монстр из шкафа — только на этот раз книжного. Нырял в самый темный угол, сверлил меня оттуда внимательным взглядом, словно подозревал в чем-то, и время от времени бормотал:
— Видит она… Тьфу … Видящая…
И все мои попытки завязать разговор упрямо игнорировал.
Брыг был теневым духом-помощником Лоттера, таким же, как Гхареш у Алистера.
Сильный маг-поисковик с помощью специального ритуала мог призвать такого духа с изнанки миров, договориться с ним, предложив достойную плату, и привязать к себе клятвой служения. Почему на зов Лоттера когда-то, еще на старшем курсе академии, откликнулся именно Брыг, а не какой-нибудь впечатляюще-устрашаюший Гхареш, и почему Герберт его взял, мне не сказали. А вот причину неприязненного отношения «теневика» раскрыли.
— Связанные, умеют уходить в невидимость, если им это нужно, и легко отводят взгляд любому. Кроме своего хозяина и так называемых видящих, — пояснил Лоттер. — Много столетий назад, в эпоху Великого противостояния именно видящие охотились на духов изнанки и безжалостно их истребляли. Те времена давно прошли, но у теней хорошая память. Пока Брыг не узнает вас ближе, недоверие останется. Да и характер у него, признаюсь честно, не самый покладистый. Не смотрите, что он такой мелкий и с виду безобидный.
— Угу, на самом деле, он большой и страшный… просто болеет, — пробормотала я, но настаивать на общении с Брыгом не стала.
Хочется теневику сидеть в углу букой? Пусть сидит. Ему же хуже — лишается такого прекрасного, во всех отношениях благодарного слушателя и собеседника, как я. А у меня есть занятие поважнее, чем его уговаривать.
От того, как быстро я усвою новые знания, зависела моя жизнь. В буквальном смысле. Я это понимала и занималась с утра до поздней ночи — жадно, с полной самоотдачей, а вечером едва доползала до кровати и сразу засыпала. Ни на что другое, включая переживания по поводу своего попадания, слезы, истерику и жалость к себе, не оставалось ни сил, ни времени. Потом... все потом... Сейчас главное — собрать как можно больше сведений о мире, в котором я оказалась, его законах и своем даре. Остальное подождет.
Через неделю новые документы на мое имя были готовы, и я окончательно превратилась в Раянну Сеигир — внучку старого мага-природника, проживавшего в какой-то там священной роще.
Не знаю, где в данный момент находилась та, кого я заменила, но Герберт уверил, маг готов подтвердить, что у внучки неожиданно открылись способности поисковика, и он направил ее ученицей к Лоттеру, оформив перед этим для нее особый статус. То есть официально подтвердив право младшей родственницы жить самостоятельно. За девушек, не имевших подобного статуса, ответственность несли старшие мужчины семьи. Они же принимали решение, где им учиться, работать, за кого выходить замуж.
Жили эти двое уединенно, старик сам воспитывал и учил девочку — этим, кстати, всегда можно объяснить пробелы в моем образовании, а также незнание самых элементарных вещей и правил. Да и близкой родни у них не было. В общем, во всех отношениях удачный для меня вариант.