Боже, почему он не мог оказаться нормальным? Меня бы очень вдохновило нечто среднее между «дневным» и «ночным» Террианом.
— Мадам, предлагаю отдохнуть, — произносит муж, когда мы прощаемся с последним гостем. У меня ускоряется пульс, стоит представить, как мы вместе отправляемся в спальню, где помогаем друг другу снять напряжение. Вот опять! Опять меня несёт не туда. — Вас проводят в ваши комнаты.
До боли прикусываю язык, чтобы не спросить «а вы?» Коли сам не предложил совместный отдых, то чего нарываться на неприятности. Хотя…
Если подумать… Вдруг теория о близнецах верна. Взять бы, утащить этого в спальню, чтобы не успел подмениться...
Останавливает неприятное чувство, что меня просто используют… и тем более мерзко будет, если их и правда двое.
Пока иду за служанками, меня буквально передергивает от неприятия. Мало того, что принудили к близости… так еще и неизвестно кто! Муж или его двойник? Как же это все-таки противно... меня аж подташнивает.
Девочки хотят помочь раздеться, но я прошу их уйти, поскорее оставить одну. Мне становится по-настоящему дурно. Как меня угораздило оказаться в самом центре подобной интриги?
Как вариант, меня сюда занесло именно с целью раскрыть все заговоры, разорвать ту паутину лжи, что сплели вокруг Кат, и спасти ее. Девочка просто не смогла бы этого сделать сама, и все заинтересованные лица получили бы свое.
Но все может быть куда прозаичнее — то старое зеркало оказалось порталом, а я — всего лишь случайная жертва. И не факт, что мне по зубам справиться с ситуацией.
Я даже не знаю, кому могла бы довериться. Из всех лишь Вер Нея мне симпатична, но она сестра Зигфрида, а значит априори ненадежна. Кто для нее Кат? Новый человек в окружении. Брат явно ближе и важнее.
А еще мне очень нравится Терриан… тот, что вчера вступился за меня, тот, что танцевал и шутил, тот, что сидел у моих ног и по-мальчишески задорно улыбался. Но никак не тот, что грубо, без разрешения брал чужое ночью.
Как мне выяснить правду? Может быть, ему чего-то подмешали в вино? Или околдовали?
Чувствуя, как силы покидают непривыкшее к нагрузкам тело Кат, подхожу к кровати и падаю на спину, даже не раздеваясь
Первым делом надо попытаться наладить полный контакт с «базой данных». Должен же быть способ вспомнить все, а не каждый раз отыскивать тот или иной эпизод.
Сама не замечаю, как вхожу в состояние, которое иначе как каким-нибудь трансом не назовёшь. На меня вдруг лавиной обрушиваются воспоминания Кат, начиная с самого детства.
Сколько времени это длится, не знаю, но когда получается разлепить глаза, понимаю, что тут даже парой часов не обошлось. Потираю виски, пытаясь привести мысли в порядок. Голова не болит, но неимоверно тяжелая. Перегрузка. Я даже не могу осознать все то, что вспомнила.
Бедная Кат Рина, если ей тоже приходится вспоминать всю мою жизнь, да ещё и восстанавливать инфу о нашем земном мире. В ее карте памяти явно на порядок меньше гигов информации, чем в моей. А я ведь еще и на сцене, и в кино не одну жизнь прожила. Бедная девочка. Как она это выдержит? Конечно, если я не ошибаюсь, и она действительно сейчас на Земле.
Как отнесётся Наташа к ней? Поймет ли, что это не я за привычной оболочкой?
А может, не дождавшись меня на месте встречи, уедет, чтобы заняться своими обычными делами, которые и так не давали нам встретиться очень и очень долго. Махнет рукой, решив, что мне опять не до нее… эх, сестренка, все не так, но ты не узнаешь.
Сажусь в кровати и тут же вздрагиваю, отчетливо ощущая, что в темной комнате я не одна.
Похоже, реально долго проторчала в ауте. Пока гигабайты перегружались из первоисточника ко мне.
Зато теперь, думая о муже, я точно знаю, как сильно Кат его боялась. До дрожи в руках… до того самого отчаяния, с которым взывала к Богу, и таки получила помощь.
Щурюсь и пытаюсь разглядеть, кто и где может быть. Опять Терриан? Или... Надеюсь, это не кто-то из врагов.
Наконец, замечаю фигуру в кресле. Сердце начинает биться быстрее. Нет, не говорите мне, что нас ждет повторение вчерашнего… он не должен… ведь перед расставанием выглядел вполне адекватно…
Слышится шорох, фигура движется, и вдруг в темноте вспыхивают два голубых огонька. До меня не сразу доходит, что это глаза, настолько неестественно они светятся. И опять их цвет далек от бирюзового.
— Кат Р-рина, — раздается из глубины комнаты, и уже в следующее мгновение он каким-то непостижимым образом оказывается рядом. Кровь стынет в жилах от подобной скорости. Разве так можно? Или, задумавшись, я просто немного подвисла?