Такая лаборатория не снилась даже всем придворным вместе взятым. Связи и заказы для нелегальных группировок позволяли нам брать не деньгами, а материалами и оборудованием. Погребальное платье для матушки одного криминального главы обошлось в новенький склад ингредиентов для алхимии и зельеварения. Мужик так расчувствовался, что подарил лично мне уникальный швейный набор с дальних берегов. За такой многие столичные модистки душу были готовы продать, но приобрести законно его попросту было нельзя. Местная гильдия мастеров приложила все силы, чтобы удобные и легкие инструменты не появились на нашем рынке.
В результате за долгие десятилетия, еще до моего рождения, бюро добрых дел из приличной организации превратилось в мелкое подпольное предприятие. Я была даже благодарна судьбе, что ее волей меня закинуло именно сюда. Теперь я могла с уверенностью сказать, что видела в этой жизни все. Бриллиантовый костюм для собачонки не забуду никогда. Это же какой надо быть безмозглой, чтобы отвалить нам кругленькую сумму денег и даже не проверить качество камней? Она просто забрала эту перевязь камней и радостно ускакала в закат. А вот судиться с нами было попросту бесполезным и весьма глупым занятием. Кто поверит, что у замшелого домика в подвале может скрываться лаборатория по производству всего, чего только можно и нельзя.
Да ладно, даже не в этом суть. Ни один судья, прокурор и следователь не поверят в то, что некромантка, гоблин-артефактор, столетний алхимик и мальчишка секретарь смогли создать такую структуру. И самое главное, где? В подвале, который насквозь провонял непонятно чем? Да наши доблестные стражи туда даже спускаться побрезгуют и не поверят, что нога доблестной фаворитки короля могла сделать такой отчаянный шаг. Короче, мы были прикрыты со всех сторон и купались в деньгах и роскоши. Настоящие закупленные камни шли на украшения мне и женам высоких мастеров своего нелегкого дела. А дорогая ткань так и вовсе не оставалась без дела.
Насвистывая себе под нос, я безмятежно шагала по бульвару к нашей старенькой, но очень прибыльной развалюхе. На платье осталось только пара деталей, и можно отправлять под чары консервации. Нечего радовать хозяйку, заказ объемный и кропотливый. Одна я буду делать его два месяца. По крайней мере, именно так объяснил это наш администратор и стряс с клиента процент за срочность. А тот факт, что платье я завершила всего за пять дней, никого из нас не смущал. Уж простите, каждый зарабатывает так, как может, и если вы готовы платить, то, поверьте, ушлые торгаши выбьют из вас все до последнего медяка, который вы готовы им отдать. Мы не были исключением из правил и тоже гордо причисляли себя к торговым лицам.
В отличие от них мы не платили налоги и не «светились» своим состоянием. Даже я за пять лет смогла накопить на престижный особняк в центре города, который сейчас сдавался в аренду. На новенький магический переводник и многое другое уже по мелочи. А местный авторитетный подпольный перекупщик к концу следующей недели приобретет для меня две недорогие квартирки под сдачу в аренду. Тем самым, даже если мне надоест, и я уйду, доход у меня останется. Да и забрасывать ножницы и иголки я не собираюсь. Шикарный бутик элитного платья я всегда смогу себе выкупить с такими-то доходами. Вот его можно записать следующим пунктом моего плана по становлению самой влиятельной фигурой из всего моего выпуска.
Не задумываясь, толкнула покосившуюся от времени дверь и едва не подпрыгнула от перепугу. В нашей парадной стояла королевская гвардия с магическими жезлами наперевес. Неужели фаворитка все же сдала нас, и теперь конец нашим подпольным делишкам? Судорожно пытаясь вспомнить хоть что-то из боевого курса некроманта, нервно одернула кружевной волан на оторочке платья и приготовилась делать ноги. Одна против целой гвардии я не смогу продержаться и половину мгновения, на месте порешают. Ну, ничего, я живой не дамся. Некромантки и подпольные модистки не сдаются. Меня из тюрьмы выкрадут и за границу переправят. Сколько похоронных платьев я сшила, сколько свадебных перешила, сколько денег нагребла! После такого мне точно не жить, так что, стоять буду до последнего.
На плечо опустилась тяжелая рука, и тихий шепот «улыбайся» едва не довел до истерики. Оказалось, не все так плохо. Наш шустрый малец подхватил меня под руку и, раскланиваясь, с гвардейцами потянул в ближайшую каморку, в которой хранился инвентарь для уборки. Втолкнув внутрь, еще раз осветил хмурых вояк улыбкой и захлопнул дверь. Я ошарашенно смотрела на этого камикадзе и решительно не понимала, что творится в скромном бюро добрых дел. Утерев пот со лба, собеседник тоже оперся на дверь и протяжно застонал.