Я кивнула. До меня стало доходить, почему мои слова так обидели парня.
Пока Сенька не привели обратно я так и не смогла заснуть. Сначала бродила вдоль стола, пытаясь справится с чувством вины. Но когда поняла, что с каждой секундой погружаюсь в него все больше и больше, решила признаться во всем Борису. Уж он-то сможет подобрать слова, чтобы меня успокоить. Они с мальчишками занимались магией чуть в отдалении от нашего поселения. Я даже не знала точного места, но надеялась, что смогу найти их…
— Ася, — Борис встретил меня на середине пути, — что случилось?
И столько участия было в его голосе, что я не выдержала и, всхлипнув, кинулась к нему на шею. Слезы хлынули сами, выплескивая на любимого мужа все мои страдания.
— Ася, — он выдохнул и прижал меня к себе. Не знаю, то ли прочитал по обыкновению мои мысли, хотя было не понятно, как бы он мог в них разобраться, если я сама не смогла. То ли просто понял, как мне плохо, и как мне нужна поддержка. — Тш-ш, — зашептал он, поглаживая меня по спине, — не плачь. Все будет хорошо… Я же с тобой…
Он подхватил меня на руки и понес домой. Но мне было все равно, куда он меня несет. Главное, сейчас, в его объятиях я чувствовала, как боль уходит, а чувство вины гаснет, оставляя после себя серый пепел сочувствия к Сеньке…
Пока я ревела, мы дошли до дома. Сеньки с остальными еще не было. На столе стоял бочонок открытый бочонок с забродившим соком шипоросов. Кажется, Всеслав нашел способ успокоить Сеньку и всех остальных. Пусть лучше будет большая пьянка, чем обиженный моими словами некромант решит что-нибудь сделать с собой от отчаяния…
Мои мысли, избавившись от гнета эмоций, стали более четкими. И Борис, наконец-то, понял что произошло.
— Ты ни в чем не виновата, Ася, — вздохнул он, присаживаясь на скамейку и по прежнему держа меня на руках, — Да, Сеньку очень жалко, но в том, что его близкие оказались так жестоки к нему, нет нашей вины. А Лизка… Ну, кто знает, может быть среди наших цыплят найдется такой, который захочет спасти этих двоих и дать им возможность быть вместе… Всегда надо надеяться на лучшее.
Я обнимала мужа за шею, приживаясь к нему. И верила в то, что он говорил. Ведь в го словах была истина. Почему мы решили, что светлые гурлинки откажутся помочь людям? Светлая была уже взрослая, когда появился Васька, и она сделала свой выбор вполне осознанно. Теперь я была в этом уверена.
Где-то, чуть выше нашего поселения, в кустах на склоне оврага, стали слышны пьяные голоса наших некромантов. В том числе и голос Сеньки, который громко кричал, поднимая тост. Стало понятно, что дождаться его и извиниться за свои неосторожные слова у меня не получится. Но уходить от Бориса мне не хотелось. В его объятиях я чувствовала себя спокойно и уверено. Я так и заснула на его руках, уткнувшись в шею и вдыхая такой теплый и родной запах любимого мужа.
Глава 20
— Ася, — взволнованный голос Бориса разбудил меня на рассвете. — Ася, проснись.
Я открыла глаза. Солнце уже встало, сквозь открытую по летнему времени дверь было видно, как розовая рассветная дымка окутывает ночную тьму, чтобы поглотить ее без следа.
Борис сидел на кровати и смотрел на меня глазами, в которых плескался… страх?
— Что случилось?! — сон мгновенно пропал и я села в постели. Паника в глазах Бориса передалась и мне, если он испугался, значит что-то не так…
— Ася, солнце встало. А я, — он запнулся, — я все здесь.
— Но как?! — ахнула я. И сразу же догадалась. — Это Черныш!
— Черн…
Магия крошечной гурлинки закончилась, и Борис замер прямо посреди фразы, так и не договорив. На его лице застыло удивленное выражение, а глаза остались открыты.
Я вздохнула… Надо будет положить влажную тряпицу на лицо, в прошлый раз, когда Борис застыл вот так вот, не закрыв веки, у него потом несколько дней болели глаза. Нам даже пришлось капать разбавленным козьим молоком, чтобы их вылечить. Мишка сказал, что он сам много раз так лечил розовый глаз. Так «поэтично» называли в этом мире коньюктивит.
Пригладила взъерошенные волосы на окаменевшем муже. Сегодня он впервые за почти полтора года увидел солнце. И все благодаря крошечному черному комочку, который попискивал от голода рядом с моим мужем.
— Черныш, — я протянула руку птенцу и он доверчиво прыгнул на мою ладонь, вытянул блинную шейку и запищал, — пойдем я тебя накормлю, малыш. Ты должен вырасти большим и очень сильным…