Но все равно каждый следующий удар был слабее предыдущего.
Солнышко стало пригревать довольно ощутимо, я даже расстегнула кожушок и спустила его с плеч. Борис, вообще, скинул свою тужурку, и теперь щеголял в одной рубашке с пышными кружевными манжетами. При этом он беспрестанно крутил головой, чтобы не пропустить нападение нежити. Но она нападать не спешила.
Ветерок еле тихо шебуршал ветками на деревьях, тишина стояла такая, что было слышно, как мимо нас, деловито жужжа, пролетают мухи.
— Не нравится мне эта тишина, — нахмурился Борис. — Не может быть в лесу так тихо.
Я никакой тревоги не чувствовала, но на всякий случай кивнула:
— Затишье перед бурей…
Борис на секунду задумался, а потом тряхнул головой, понимая мои слова слишком буквально:
— Возможно… надеюсь, наш рындван выдержит. Не хотелось бы остаться без крыши над головой.
Я рассмеялась.
— Это просто поговорка. На небе ни облачка.
Я почему-то была уверена, что никакой бури не будет. И оказалась не права…
Ветер поднялся к вечеру. Пузик жалобно скуля прижимался ко мне, категорически отказываясь спускаться с рук на пол. Он боялся. Его страх невольно передался и нам. Борис несколько раз выходил на крыльцо, чтобы оценить состояние погоды. А она не радовала. Судя по всему, буря должна была быть очень сильной. И я тоже невольно стала тревожиться, выдержит ли наш рындван непогоду.
— Может быть мы переночуем в пещере? — предложила я. — Мне кажется, там безопаснее, чем в деревянной карете посреди поля.
— Это невозможно, — мотнул головой Борис. — Там нет мебели. Все было сломано и я выбросил.
— Ничего, — я была согласна на пустую пещеру, — поспим на полу.
— Ты замерзнешь, — отозвался мой муж. — И заболеешь.
— Разведем костер…
— Все равно уже слишком поздно, — вздохнул Борис. — Уже совсем темно и спускаться в овраг опасно. Можно оступиться и сорваться вниз. И это я еще не говорю про нежить, которая может нас сожрать.
И я была вынуждена согласиться. Да, в пещере может быть и безопаснее, но до нее еще нужно добраться.
С каждой минутой становилось все тревожнее. Я не находила себе места, металась по крошечной комнатке, не обращая внимания на недовольного Бориса, следившего за моими перемещениями. Точно так же в моей голове метались мысли. Что делать, если ураган разнесет наш рындван к чертовой бабушке? И ответа у меня на этот вопрос не было. И ни у кого не было…
— Может собрать вещи? — предложила я. — Самое необходимое? Чтобы в случае чего мы могли выжить без дома?
— Давай, — кивнул Борис. — Ты собери посуду, а я приготовлю одеяла… Много не бери. Только самое необходимое.
Собрались мы быстро. Я завязала в узелок котелок, в который сложила запасы приправ, пряностей и специй, минимум посуды и столовых приборов. Получилось довольно компактно.
Борис связал в плотный узел нашу постель, вместе с тонким, матрасом, набитым овечьей шерстью. Туда же мы бросили по запасному комплекту одежды… я положила то платье, в котором попала в этот мир. Из всех моих нарядов, оно было самое подходящее.
Оба узла мы сложили в центр комнаты и сами сели там же, невольно прижавшись друг к другу. Пузика я взяла на руки. Борис объяснил, что в случае необходимости сможет построить щит из темной магии, который защитит нас и от нежити, и от обломков рындвана, и от дождя и от ветра. И чем кучнее мы будем сидеть, тем меньшего размера нужен будет щит, и тем дольше Борис сможет его удержать.
Буря началась резко. Первый же удар ветра заставил стены нашего дома задрожать. Второй удар последовал сразу за первым, магически светильник тревожно замигал, а потом погас.
— Это я. — прошептал Борис, — так будет спокойнее.
Мне не стало спокойнее, но я кивнула, не подумав, что в кромешной тьме он не увидит моего жеста. И только сильнее прижалась к Борису.
Порывы ветра следовали один за другим, стены рындвана скрипели, стонали и выли, но пока держались.
Мне стало страшно. И не только мне. Бедный Пузик жалобно тявкал, прижимаясь ко мне и дрожа всем телом. Животные предчувствует природные бедствия, пришла в голову неуместная мысль, напугавшая меня еще больше.
Гром раздавшийся прямо над нашими головами, заставил вздрогнуть не только меня, но и Бориса. Я впервые порадовалась, что в рындване не было окон, мы хотя бы не видели молний. Но я уверена, небо над нашим домиком то и дело вспыхивало от разрядом небесного электричества, потому что раскаты грома раздавались почти непрерывно.