Гурлинки, которым я предложила поужинать рыбьими потрохами, отказались, сообщив мне своим неведомым способом, что уже наелись. На реке. Каждый из них поймал по две рыбки. По одной они съели сами, а вторую оставили мне. Это было так мило, что я чуть не расплакалась.
Птички ушли спать, темнота им совсем не нравилась, мне показалось, что в сумерках они почти ничего не видели. А я убрала рыбу, великодушно отданную мне малышами в сторону. На это было две причины: во-первых, мне было жаль отбирать добычу у таких крошек. Вдруг я что-то не так поняла в их мысленном общении или, вообще, все придумала. И на самом деле эта рыба вовсе не для меня. Во-вторых, я немного опасалась ее есть. Не понятно, как такие крошки ее поймали такую огромную рыбу. И почему они ведет себя как нормальная снулая рыба, а не пытается сбежать, как все остальные.
И я очень надеялась, что Борис поможет мне во всем разобраться.
Он пришел в себя сразу, как только последний луч солнца скрылся за горизонтом. Вышел ко мне и присел у костра:
— Оказывается, это очень неприятно, — вздохнул он, — кажется, как будто бы никакого дня, вообще, не существует. И нет ощущения, что отдохнул, хотя спать не хочется и усталости тоже вроде бы нет.
Я молча придвинулась поближе и прислонилась к нему. Борис обнял меня и поцеловал в макушку:
— Устала? — Я кивнула. Он вздохнул, — мне так жаль, что я не могу помочь тебе. Но я уже все придумал. Я буду работать по ночам. Темнота мне не мешает, я вижу сейчас не хуже, чем раньше солнечным днем. Тебе больше не нужно надрываться, Ася. Я смогу позаботиться о тебе.
Я кивнула.
— Дом, — тихо сказала я. — Нам нужен дом. Если ты возьмешь на себя стройку, то я займусь заготовкой еды на зиму. Одному тебе не понять все и сразу, Борис. Это никому не под силу.
— Хорошо, — он улыбнулся, — значит я буду строить дом… только пока плохо представляю, как его строят. Ни разу даже не видел… а если и видел, то не помню…
Я рассмеялась. Ну, да… мой некромант — Темнейший князь, а не ремесленник.
— Я уже все продумала. Мы будем строить не совсем дом, скорее юрту. В таких в нашем мире живут кочевые народы.
Я коротко пересказала ему свою идею и процесс строительства юрты… Пусть я видела это только как зритель, но тем не менее кое-что в моей памяти отложилось.
Пока болтали, поужинали запеченной рыбой. А потом, когда я начала зевать, а Борис стал настойчиво спроваживать меня в постель, я решилась:
— Борис, расскажи мне о гурлинках?
— О гурлинках?! — удивился он. — Но зачем тебе?
— Просто, — соврала я. Почему-то вдруг мне стало страшно, что Борис может прогнать маленьких от меня.
— Ася, — нахмурился он, — ты мне врешь. Ты забыла, что я теперь могу читать твои мысли?
Я вздохнула:
— Помню… но тогда ты должен знать, зачем мне это нужно…
Я смотрела на костер и мысленно рисовала перед собой картину, как мои гурлинки, переваливаясь на коротких лапах, тащат домой рыбу.
— Не понимаю, — нахмурился Борис. — Я чувствую, что ты сейчас думаешь о чем-то очень хорошем, но о чем именно понять не могу.
Я улыбнулась. А вот и странность номер три…
— У меня новые питомцы, — призналась я наконец. — И они тоже любят тапочки, как Пузик. И я назвала их Правый и Левый…
— Новые питомцы? — на лице Бориса появилось настороженное выражение. — Только не говори, что это гурлинки!
— Ладно, — вздохнула я и виновато улыбнулась, — не скажу.
— Ася, — он нахмурился, — гурлинка одна из самых опасны существ за Пределами жизни!
Я пожала плечами. И призналась:
— Если бы не эта птичка, ты никогда бы не выздоровел. Я не знаю как и почему, но я уверена на все сто процентов, только яйца гурлинки смогли поднять тебя. Она неслась здесь каждое утро. И я кормила тебя ее яйцом. А вчера яйца под кустом не оказалось. Но зато появились птенцы…
Борис молчал. Хмурился и молчал.
— Гурлинка, Ася, нежить которая существует только благодаря темной магии… Она сама по сути и есть тьма. И яйца, которые они несут есть нельзя. Даже дотрагиваться до его содержимого нельзя. Это квинтэссенция тьмы. Ее основа. Если хотя бы капля этой тьмы попадет на живого, он умрет в муках… Я не думаю, что ты обманываешь меня, но я не понимаю, что происходит… Как так вышло, что ты не просто выжила после двух недель кошмаров, навеянных взрослой гурлинкой, отдала столько своих сил, сколько нужно для появления птенцов, и еще умудрилась накормить меня яйцами гурлинки. Как тебе, вообще, такое в голову пришло?