Наверное, с тем же успехом можно было найти тангулу и в своём старом мире. Она просто никогда не пыталась.
– Мы едва ли смогли бы унести всё то, что приобрели, господин. Пришлось нанять человека, он и привезёт всё нами найденное в поместье. Боюсь, я не знаю, к какому времени прибудет одежда, но она должна быть позже всего остального, – они дошли до своей кареты и заняли её. Почти сразу Алисия поняла, что вновь не сможет весь путь наблюдать за пейзажами из окна. Самуил проявлял особый интерес к их походу на рынок и продолжал задавать ей вопрос за вопросом, словно его правда интересовала каждая деталь прогулки. Алисия как могла умолчала тут и там, от чего всю дорогу придумывала десятки эпитетов, расписывая, какой прекрасный браслет она видела тут или там, как не могла выбрать что-то одно, и оттого вовсе отказывалась от всего. Чтобы подкрепить речь, показала-таки купленные украшения, одновременно сетуя, что взяла серьги, но уши никогда не прокалывала. Посмеиваясь, Самуил пообещал завтра же пригласить человека, который сможет идеально украсить её мочки, не причинив и капли боли.
– Это было бы очень великодушно с вашей стороны, – Алисия кивнула, удивлённо оглянувшись на окно, когда карета остановилась. И вот они уже у поместья, а она так и не увидела ни коров, ни маленьких сельских домиков, ни дворцов и мэноров их соседей. Разве была в этом справедливость?
– Вы расстроены, госпожа?
– Только тем, как скоро закончилась наша поездка.
– Рад слышать, что смог так скрасить вам компанию, – Алисия хотела засмеяться от того, насколько далёк в этот момент Самуил от правды. Она позволила появиться лишь лёгкой улыбке, принимая руку, осторожно выходя из кареты. – Мне тоже было безумно приятно ехать с вами.
Они сделали несколько шагов к поместью. Чем ближе была дверь, тем счастливее себя чувствовала Алисия. Воображение уже рисовало, как слуги наполнят ванную горячей водой, как зажгут ароматные свечи, купленные на рынке. Она почти уверена, что их продают скорее для любовных утех, но люди здесь просто не знают, какое удовольствие искупаться в чарующей атмосфере. Возможно, когда розы в саду начнут опадать, ей стоит приказать собрать и засушить лепестки. И почему бы также не взять немного свежих сейчас, пока они есть?
– К слову, – уже стоя у двери, став единственной преградой между Алисией и домом, Самуил вновь заговорил. Можно поспорить на сотню ару, что он не забыл, что хотел сказать, а специально тянул до этого момента. – Я пригласил пару профессоров. С завтрашнего дня они займутся твоим обучением.
«Вы хотите назвать меня глупой?» – впервые Алисия смогла удержать язык и вместо этого обдумать услышанное. Ранее, казалось, Самуил не только спокойно отнёсся к тому, что она не знала правил этикета, но и сам объяснил их. Значит, настоящей Алисии тоже могли быть неизвестны эти основы? Но Самуил точно знает, что ей что-то неизвестно, или же только догадывается?
– Что будут вести профессора?
– Этикет, философию, астрономию и каллиграфию. Если миледи пожелает, мы пригласим кого-нибудь ещё, – Самуил открыл дверь, пропуская Алисию, пока она задумчиво смотрела перед собой. – Также скоро прибудет учитель танцев и музыки. Боюсь, миледи будет сложно на балах, если ноги сами не смогут вести её по залу.
– Ваша правда, господин, – медленно согласно кивая, она направилась к ступеням, около них слегка обернувшись. – Если среди учителей окажется барон Шаплен…
– Вам не стоит об этом беспокоиться. Все преподаватели будут отобраны лично мной и заменены по первому вашему слову.
Кивнув, она ушла. Весь этот день, новые лица, места, информация – требовали времени, чтобы разобрать и привести мысли в порядок. И пока её тело не опустится в горячую воду, а нос не заполнит аромат вишни, разбираться в этом омуте Алисия не собирается.
***
Вечером в комнату постучали. Саманта убрала расчёску, которой расплетала узелки в волосах госпожи, а Алисия сложила книгу на коленях, придерживая её рукой вместо закладки. Получив приглашение, вошёл один из слуг.
– Прибыла мебель её светлости, герцогини Джерард, – сообщил он, кланяясь. – Приказать занести всё в комнату госпожи?
– Заносите. Начните с ковра, я попрошу сразу ставить туда, где вещи должны стоять.
В течение следующих часов комната наполнялась, пространства становилось всё меньше, но каким-то образом оно переносилось в душу Алисии, превращаясь в безымянное чувство дома, комфорта, которым становилась для неё эта комната. Она дала по ару торговцам и их работникам, переносившим мебель и прочие мелочи из кареты к ней, а после ещё и из угла в угол. Дальше слуги дома Джерардов протирали обновки госпожи от дорожной пыли и подметали пол. Когда все лишние удалились, оставляя Алисию наедине со своей обновлённой комнатой, сердце то и дело стало пропускать удары, а волнение вскружило голову. Никогда ещё у неё не было пространства, которое Алисия смогла бы назвать своим. Теперь же… пусть на короткое время, пусть в другом мире, с чужим именем и телом, но это место стало её домом. И она намерена сохранять его так долго, как то будет возможно.
***
– У госпожи такое хорошее настроение.
Алисия задумчиво промычала, взяв очередную статуэтку – коих они приобрели на рынке очень много – и ставя её на небольшой круглый столик в одном из коридоров. Полюбовавшись этой красотой, она немножко повернула фарфоровую леди, кивнула сама себе и встала, идя дальше и разглядывая окружение, которое ещё могла бы преобразить. Особенно Алисии не терпелось найти место для большого слона, бока которого пестрили яркими красками.
– Ты не поверишь мне, если узнаешь причину такого настроения, Саманта, – остановившись у окна, Алисия погладила широкий лист неизвестного ей растения и слегка повернула горшок. – Вчера я внезапно почувствовала такое одухотворение… Словно наконец поняла, что тоже стала хозяйкою дома, что могу сделать это место своим настолько же, насколько оно принадлежит дражайшему мужу.
– Это звучит чудесно, госпожа, – мельком взглянув на Сэм, Алисия не сдержала улыбки, ответной той доброй и милой, которая озаряла лицо её служанки. – Могу я задать вопрос, госпожа?
– Ты просишь разрешения оттого, что он груб, или оттого, что он личный?
– Думаю, и то и другое, госпожа.
– Тогда считай, что ты можешь его задать, но и я могу как ответить, так и промолчать, – в Алисии забурлило любопытство, что такого могло заинтересовать в ней Саманту, самого интересного и прекрасного человека в этом мире. Она была сострадательна и часто справлялась о судьбе бедных людей, которым желала помочь, но таковой Алисия себя не считала. Даже если ей не удастся самостоятельно справиться со своей судьбой здесь, она не хотела бы пользоваться добротой Саманты и просить её пощадить бывшую хозяйку.
– То, как вы общаетесь с господином Джерардом – это насмешка? Он вам не нравится? – не успев услышать ответ Алисии, но при этом оставив небольшую паузу, словно сомневаясь, стоит ли продолжать, Сэм запоздало добавила: – Если он нелюбим вам, почему король пожелал этой свадьбы? До меня доходили слухи, что именно вы попросили о том Его Величество.
И правда. Зачем ещё королю женить герцога, своего советчика и, казалось бы, верного сторонника короны, на безродной, безымянной девушке, о которой ничего не известно и которая не обладает какими-либо талантами, чтобы присоединять её к дворянской крови. Будучи ещё Дженой, Алисия натыкалась на короткую статью-разбор на эту тему. Можно было строить сотни догадок, но автор описал последнюю семью, в которой служила Саманта, лишь одним абзацем, так что даже само существование каких-то статей было чудом. Так вот, в прочитанном Дженой автор предположил, что Алисия на самом деле не так уж и молода, что она вполне могла быть дамой, выросшей вместе с нынешним королём. Однажды, надавив на их дружбу и вымолив у доброго правителя немного сострадания, она выпросила себе свадьбу с красавцем, о котором мечтала, но после была отравлена, чтобы в рядах дворян не задержалась надолго кровь каких-то слуг.