Прибыв в деревню, Гораций легко добился встречи с главой. Документы, которые привёз целитель – точная копия прошлых, но с другой подписью. В тот же день глава, человек бледный, с высоким лбом, тонкими, почти отсутствующими бровями и чёрными глазами, подписал их, но не спешил отпускать целителя. Оказалось, что его лечебные таланты уже были хорошо известны даже в столь отдалённых местах, и жителям понадобилась его помощь в вопросах, которые попросили держать в строжайшей тайне от всех, кроме разве что короля (и по той причине Эйдан не знал о них, потому не мог рассказать Алисии большего). Согласившись помочь в обмен на просьбу, которую он постарается придумать позднее, Гораций в тот же день отправил пояснительное письмо королю и остался в деревне на всю следующую неделю. Позже, пусть и без подробностей, он рассказал Эйдану, что всё это время разбирал травы на определённой полянке, принадлежащей поселению, рассказал жителям, как ухаживать за свеклой да гранатом, разбирал некоторые лекарства на составляющие и объяснял, как сделать их качественнее того, что уже было у каторжников.
В последний день своей импровизированной командировки Гораций обнаружил на поляне растение, подобного которому не встречал до этого ни в жизни, ни в книгах. Заинтересовавшись, что перед ним, он расспросил жителей деревни и узнал, что то были корни жизни, наделённые, как верили эти опасные люди, волшебными силами поддерживать и даровать жизнь. Эти корни выступали из земли только пару недель в год, и их не стеснялись срубать и использовать. Даже была поговорка: «Повезло тому мертворождённому, кто родился в недели цветения жизни», потому что умерший, съевший свежесрезанный кусочек этого корня, мгновенно оживал, а детям хватало и вовсе пары капель сока.
После услышанной истории Гораций вернулся в замок, погружённый в тяжёлые думы, о которых, однако же, не спешил рассказывать никому, пока сам не придёт к каким-то выводам. Сам Эйдан узнал подробности того путешествия и вовсе много лет позже, о чём, однако, Алисия ещё узнает, ведь история не закончилась на возвращении в замок.
Прошло больше двух лет, когда Гораций пришёл к королю с такой речью:
– Наши друзья из деревни Каторжной должны мне просьбу. С позволения Вашего Величества, я бы хотел взять корень жизни и узнать, насколько он наделён той магией, о которой говорят жители.
Тогда, впервые не дав наставнику разрешение сразу, а глубоко задумавшись, Реандр сильно нахмурился, выглядя почти встревоженным.
– Как ты планируешь это сделать, Гораций? Если твои идеи покажутся мне разумными, я не буду препятствовать.
– Это всё, чего я могу просить, Ваше Высочество, – поклонившись, Гораций продолжил. – Я считаю, что если жизнь или что-то живое есть в этом растении, то, не дав ей утечь, а заставляя её питать и пополнять саму себя, жизнь эта должна увеличиться в разы, а если не сделает этого, то её там и нет. Я хотел бы устроить этот процесс и узнать, что может родиться из белых корней, Ваше Высочество.
Мысли, которые он излагал, были больше похожи на магию. О той в королевстве не принято даже упоминать, словно её вообще не существует, а вывод и вовсе казался чем-то, чего человечество касаться не должно. Подумав, однако, Реандр не стал полностью отказывать.
– Я не позволяю тебе этого сейчас, но прошу пока ни на что другое не менять свою просьбу. Если однажды мне пригодится человек или любая другая жизнь, и ни один уже рождённый не подойдёт для задуманного, ты сможешь попробовать свою идею, а её результат послужит мне, насколько это будет в его силах.
Это был не тот ответ, на который надеялся целитель, но уже больше, чем могло быть в худшем случае. Потому, ещё раз поклонившись и поблагодарив Его Величество за проявленное благодушие, Гораций удалился и больше никогда не заговаривал о своём желании, дожидаясь, когда король будет нуждаться в этом и сам обратиться с разрешением на эксперимент.
Прошло ещё несколько лет, когда случай решил всё. Став нечаянным свидетелем разговора Самуила с одним из союзников Реандра, наиболее недовольным, однако, политикой нового короля, Гораций счёл важным сообщить об этом своему правителю. За Самуилом тут же устроили слежку, и пусть тот раз за разом замечал и прогонял людей Реандра, тем всё же удалось услышать и увидеть несколько подозрительных вещей.
Можно подумать, что за столь явную попытку измены короне, за начало переворота, который явно планировал Самуил, следует немедленно казнить провинившегося человека, а ещё лучше – отправить на пожизненное в Каторжную деревню. Так оно и было бы к лучшему, может быть, но Реандр семейный человек и к своему советнику, другу и брату король привязан не меньше, чем к Эйдану, с которым делит одних родителей. В конце концов, он сам попросил Самуила преподавать Эйдану мастерство меча и научить военной стратегии, что являлось высшей степенью доверия. Поэтому принять решение, как ему стоит поступить с Джерардом, тяжело. Спустя недели, проведённые в мрачных раздумьях, он решил привязать к Самуилу человека, которого нельзя прогнать, и который будет докладывать ему, королю, обо всех подозрительных и нет действиях Самуила. На счастье, Джерард был известным холостяком, который, казалось, никогда даже не интересовался женщинами, окружающими его, полностью отдавшись работе. Про таких как он шутят: «женат на работе» – и это как нельзя лучше описывало герцога, с какой стороны на него не глянь.
Приняв решение, Реандр обратился к свахе, и та немедля предоставила ему список всех молодых, незамужних и видных красавиц, ещё не помолвленных и готовых хоть сейчас прийти и показаться королю. Читая их характеристики, рассматривая портреты и – у девушек из очень богатых домов – фотографии, Реандр понял, что не может так просто довериться простой, ещё никак не связанной с политикой девушке. Он итак долго думал, как поступить с Самуилом, и будет совсем прискорбно, если девушка плохо справится со своей работой или поддастся чарам герцога и обманет короля.
В момент полного отчаяния, когда последняя надежда хоть так остановить брата и не навредить ему при этом стала покидать короля, он вспомнил о давнем желании целителя. Более не медля, он приказал страже привести к нему Горация, а уже ему рассказал свой план.
– Он уже знает, что мы подозреваем его, – так он оправдывался, смотря на целителя и надеясь, что тот ещё не передумал с попыткой создать искусственную жизнь. – Он точно будет знать, зачем эта свадьба и какая цель у девушки. Никто из нынешнего поколения не подходит, они просто не справятся с ним, Гораций. Женить же его на слишком взрослой опаснее нам, ведь сложно найти преданную королевству и не падкую на власть женщину, а общество не поймёт, почему я отдал брату не кого-то молодого, кто сможет родить ему множество здоровых наследников. Так что я прошу тебя, Гораций, провести свой эксперимент и создать девушку, которую мы отдадим Самуилу.
– Я услышал вас, Ваше Величество, но… я не могу обещать, что это будет девушка, не могу обещать и юношу. То, что получится из корня, может оказаться и вовсе неведомой зверушкой, и как тогда поступите вы, Ваше Величество?
Его вопрос, видно, заставил Реандра не только задуматься, но и усомниться в своём желании. Медлить уже нельзя, и это казалось ему единственным безопасным путём…
– Если ничего не получится, Самуила повесят на главной площади, а народу объявят, что он затевал переворот. Это отпугнёт всех его сторонников и у нас будет достаточно времени, чтобы выловить их по одному или переманить на свою сторону. Если ты согласен помочь мне, прошу, иди сейчас и постарайся сделать всё так быстро, как это возможно.