— И? — подтолкнул ее Рамон. — И почему?
— Потому, — выдохнула Эстрелла.
Она подняла голову и нежно его поцеловала.
Эстрелла почувствовала удивление Рамона. Он весь напрягся, и страх пронзил ее мозг. Наверное, она делает что-нибудь не то. Неужели воспоминания о том, первом, поцелуе были ошибкой, обманом, который она выдумала, игрой воображения, плодом ее страстного желания. Но секунду спустя его губы ответили на ее поцелуй.
Это была полная противоположность того страстного, почти грубого поцелуя. Но нежный и медленный, он будил схожие чувства. Как будто слабый тлеющий огонь разгорался в теле Эстреллы во всепоглощающее пламя, унося ее в другой мир. Мир чувственности, заставлявший ее голову кружиться.
«О, спасибо небесам» — это была единственная мысль, которая успела пронестись в голове Эстреллы до того, как она совсем потеряла способность думать. Спасибо небесам, она все правильно сделала. Она ничего не придумала, эта дикая, неистовая страсть и правда существовала между ними. Та страсть, которую она помнила и мечтала испытать вновь. Та, что привела ее к этому сумасшедшему плану, который ей так хотелось довести до конца.
Слова Эстреллы еще звучали в голове Рамона, когда она впервые приникла к его губам, и эти слова стали последней здравой мыслью, которую он был в состоянии сформулировать. С того момента, как он почувствовал вкус губ Эстреллы, все его мысли куда-то исчезли, превратились в пылающее месиво, и он не чувствовал больше ничего, кроме ненасытного жара.
Рамон принялся неистово целовать Эстреллу, со всей силой заключив ее в объятия. Было лишь одно дорогое ему существо во всем мире — Эстрелла, с ее стройным телом, гладкой кожей, длинными, струящимися черными волосами.
Ее конский хвост не давал ему возможности запустить пальцы в ее локоны. Быстрым движением он снял резинку и провел рукой по длинным шелковистым прядям.
Ощущение мягкости, слабый аромат шампуня еще больше разожгли огонь страсти в душе Рамона. Его пальцы путались в водопаде ее волос, их губы вновь и вновь соединялись в поцелуе.
— Рамон… — вздохнула Эстрелла, и каким-то образом звук ее голоса подействовал на него как спусковой крючок. Он вдруг понял, что поцелуя ему недостаточно, он хочет большего, гораздо большего.
Рамон рывком снял с нее льняной пиджак и откинул его на пол. Белая облегающая футболка быстро последовала за ним. Внезапно нахлынувший запах ее тела, пьянящих духов подействовали на него с такой силой, что голова закружилась. Он страстно желал прикоснуться губами к ее коже, почувствовать ее вкус.
Руки Эстреллы лежали на его бедрах, не позволяя ему сделать шаг назад и спастись от этого наваждения, пока еще не было слишком поздно. Он пылко целовал ее губы, подбородок, шею, потом задержался на несколько секунд на шее, где бился ее пульс.
— Какая ты прекрасная!
Эстрелла задрожала от его слов. Он услышал стон, говорящий о ее согласии идти с ним вместе до самого конца.
— Прикоснись ко мне, — простонала Эстрелла, и ее низкий голос эхом отдался в его голове. Как трудно ему было выносить это мучительное желание! — Прикоснись ко мне… ласкай меня…
Рамон улыбнулся, продолжая целовать ее все ниже и ниже, опускаясь к приятно пахнущему изгибу ее груди.
— Это то, что ты хочешь, любовь моя? — Его губы целовали ее груди. — Или это?
Он водил своим языком вокруг сосков, пока она не застонала от наслаждения.
Рамон никогда еще не имел дело с женщиной, которая бы так поддавалась его ласкам. И сам никогда не испытывал столь сильного желания: как будто расплавленное золото струилось по венам вместо крови.
Он не мог больше ждать ни секунды. Его руки нащупали застежку на ее джинсах, расстегнули и сняли их, так же как и атласное кружево под ними, одним быстрым движением. Он продолжал целовать ее грудь, живот, опускаясь все ниже и ниже, чувствуя, как Эстрелла напрягается и сжимается от удовольствия.
Они спустились с кресла вниз и упали на пол, обнаженные. Эстрелла хотела того же, что и он, и это был яростный зов плоти, где любые барьеры излишни.
Он пытался помочь ей, отбросив порванную рубашку на середину комнаты. Но затем вдруг замер и прошептал ей в ухо:
— Эстрелла, моя Эстрелла, моя прекрасная звезда, дорогая, мы не можем сделать это…
Не можем сделать? Почему? — недоумевала Эстрелла. Его слова произвели на нее действие холодного душа.
Как он может говорить такое сейчас? Сейчас, когда ее тело буквально кричало от желания. Когда все ее мысли, все желания и фантазии были сконцентрированы только на одном…