Странности начались, едва синекожая женщина подвела меня к внушительной двери из-за которой доносился веселый смех. Потому что сама женщина открыла дверь, поклонилась мне, но туда не вошла. И я уже хотела спросить почему, но:
— Исчезни, отродье! — раздался грозный окрик, и на пороге показалась женщина.
Светлокожая, внушительная, со светлыми, заплетенными в тугую косу волосами и в светлой одежде. Дама замерла на пороге, а потом радостно воскликнула:
— Принцесса Киран!
— Здравствуйте, — ответила донельзя удивленная я.
— Здравствуйте! — восторженно разглядывая меня, ответила женщина. — Вы за едой для зверя?
Невольно кивнула.
— Так проходите“ — она пододвинулась, давая мне место, — я уж с утра на рынке была, шесть видов мяса закупила, пусть выбирает пушистик ваш, что по нраву придется.
Икасик от радости аж подпрыгнул, и на кухню метнулся быстрее меня. И что примечательно — женщина с кухни даже не дрогнула, а вот синекожая отшатнулась, едва не упала и вообще с трудом сохранила равновесие. — Проходите, принцесса, — не обращая внимания на случившееся, пригласила светлая, — у меня и для вас столько вкусностей! И я конечно пошла, но обратила внимание и на хейр, которые презрительно фыркнув на синекожую, тоже вошли в кухню. Их кухарка не трогала, но и с теплом не относилась. Такое ощущение, что кошки уважали территорию женщины, женщина уважала их независимость. Зато с Икасом все было не так!
— Я — Ксана, — представилась мне женщина. — А это Ривин, Таллис
В кухне действительно оказалось еще три женщины — в передниках, с платками на волосах и занимающихся приготовлением пищи. И все местные. Мне мгновенно заулыбались, послышалось:
— Принцесса!
— Доброе утро, принцесса Киран!
— Рады вас видеть!
И мне действительно были рады. Очень. И это были не те женщины, которых я видела вчера. Вообще не те. Эти чуть коренастые, светлокожие, светлоглазые, улыбчивые.
— Я — Кира, — представилась, потому что точно не принцесса, очень приятно познакомиться.
— И нам! — хором ответили Ривин, Таллис и Малея.
Ксана просто мне улыбнулась, и потом погладила Икаса, который это ей даже позволил, и повела за собой, приговаривая:
— Снежная смерть голодненький совсем, да? Не покормили пушистика, нехорошие.
Шерстюсик едва не подпрыгивал, уже чуя запах мяса, но мой воспитанный Икасик вел себя прилично и сам ничего не брал. Женщина умилилась этому, взяла три подноса, стоящие на столе, спустила на пол, распаковала бумажные пакеты, и на каждомподносе появилось по два внушительных куска мяса. Икас не привередничал! Икас схватил первый же ближаишии кусок, заурчал, и принялся завтракать. А я… ну я на хейр глянула. Черныезверюги хранили внешнюю невозмутимость, но какая-то она сталачуть презрительная, и на Икара они все-таки поглядывали, а вот я подумала, что шестюрику шесть кусков мяса будет откровенно многовато. Так что я решительно направилась к Снежной смерти, и уверенно ему заявила:
— Икасик, нужно делиться! После чего взяла один поднос, потащила его тяжеленного к хейрам поставила перед ближайшей. Зверюги не шевельнулись, но теперь на меня смотрели чуть расширившимися глазами. Плевать, Я пошла, забрала второй поднос и притащила второй хейре. Поставила перед ней. Не шевельнулись. А я вспомнила их поведение, и поняла главное — они разумны. То есть скорее всего, даже речь понимают, как Икас. И пoтому смело заявила:
— Да ладно, он все равно потом еще и мой завтрак съест, а вам сегодня еще весь день нас охранять, так что силы потребуются.
Но хеиры все так же сидели, внимательно глядя на меня. — Эм, принцесса Киран, — осторожно начала Ксана, — хейр кормят раз в сутки, ночью.
Я посмотрела на животных — обе едва заметно вздохнули. Тяжело вздохнули. И главное обе же явно хотели поесть, у них даже ноздри трепетали, а я подумала, представила ночное мясо, и поняла главное:
— Оно же ночью будет все холодное и совсем не свежее.
Хейры вздохнули повторно, на этот раз уже заметно.
— И вообще, — продолжила я, — жизнь одна и ею нужно наслаждаться. Так что — наслаждайтесь. В конце концов это мясо вкуснее. Зверюги переглянулись, первая опустила голову, принюхалась, обнажила внушительные клыки и впилась в мясо, с утробным урчанием. Вторая думать не стала и сделала тоже самое. Вот тогда я поняла, что тоже совсем голодная. Повернулась к женщинам, поймала их потрясенные взгляды, и осторожно спросила:
— А что есть на завтрак?
Ксана всплеснула руками, выходя из ступора, и затараторила:
— Конечно-конечно, есть все, что пожелаете, мы с ночи наготовили! Вам где стол накрыть, на террасе, в спальне, в…