И пришло время хищнику и чудовищу остаться здесь.
Под обломками дома настоящего врага.
И так будет правильно.
Грохот стоит невыносимый – я глохну, и тут же вижу, как огромные трещины складывают дом пополам – вес двух этажей сдавливает стены, прижимает все к низу, земле. Строительная пыль поднимается столбом, стекла впереди стоящих окон лопаются – бетонные плиты стремительно приближающегося потолка выдавливают их наружу.
Я бросаю последний взгляд на поверженного врага.
Поднимаю взгляд вперед и смотрю чистым, ясным взором.
Я прощаюсь с миром.
Прощай, моя девочка.
Прощай, Белоснежка.
Глава 47.
Анжелика
Сергей всё-таки не слушается меня: он приходит и спасает, вырывает из цепких лап зверя, но требует сбежать. Он говорит, что любит меня, и внутри что-то надламывается, взрывается и разлетается множеством фейерверков. Я не могу найтись со словами, немею… У меня нет сил, чтобы ослушаться его снова. Не должна. Я делаю то, что он велел — сбегаю, по пути думая, что это неправильно. Нельзя оставлять его. Я могу помочь. Могу… Домчав до машины, я достаю тот самый пистолет — он всегда хранится в бардачке Хищника — это я уже уяснила. Снимаю его с предохранителя и хочу вернуться в дом, чтобы спасти мужчину, подарившего мне надежду на жизнь…
Шаг…
Ещё один…
Плевать, если приедет полиция, скажу, что защищалась. Я оправдаюсь и оправдаю Сергея, потому что информация, которая хранится в том чемоданчике… Она сильнее всего остального. Давид больной ублюдок, маньяк.
Взрыв!
Я не сразу понимаю, что именно произошло, потому что этот взрыв оглушает, с силой бьёт по вискам. Смотрю на дом, складывающийся, словно карточный и не могу поверить.
Нет…
Серёжа…
Он там…
В доме…
В доме, который только что взорвался.
Стёкла разлетаются, словно в замедленной съёмке, а адское пламя язычками начинает охватывать дом, словно жадно облизывает его, как маленький ребёнок, заполучивший вкуснейшее мороженое, и хочет спалить дотла. Нет! Не с ним. Рвусь к дому, потому что надеюсь, что смогу спасти своего Хищника.
Ещё один взрыв.
Нет! Нет! Нет! Это я во всём виновата! Я одна! Мне не следовало ехать туда. Чьи-то крепкие руки хватают меня со спины, и я пытаюсь вырваться. Сжимаю рукоять пистолета и пробую развернуться, чтобы избавиться от того, кто насильно удерживает меня, не пускает к нему.
— Сергей велел проследить, чтобы ты выжила! Уж прости! — говорит хрипящий голос, а я начинаю кричать.
Мой звонкий голос, наверное, оглушает его. Он оглушает даже меня. В ушах застывает немой крик, мольба помочь моему мужчине, вытащить его оттуда. По щекам текут обжигающие слёзы. Он не может остаться в этом доме, не смеет умереть там! Я кричу, раздирая горло собственными криками.
— Серёжа! Я люблю тебя! Люблю!
Я не сказала ему этих слов и теперь не знаю — смогу ли когда-то сделать это. Глаза щиплет. Так больно мне давно не было. Никогда. Физическая боль, которую мне причинял монстр-Чопурия ничто по сравнению с тем, что приходится испытать сейчас.
Серёжа.
В доме.
С дьяволом, который заслужил смерти.
Это Давид должен был сдохнуть под обломками собственного замка, построенного на чужой крови, но не Сергей. Мой Серёжа должен жить всем смертям назло. Поверить только! Я до одури влюбилась в собственного похитителя, которому поначалу желала смерти! Он прекратил мои мучения, заставил почувствовать в себе женщину, а теперь его жизнь находилась под угрозой. Потому что я явилась в этот проклятый дом без него! Я ни слова не сказала ему о своих планах! Я стала его палачом, подписала ему приговор!
Низ живота стягивает. Всё тело бьёт лихорадочным ознобом. Я слышу приближающееся завывание сирен, но не могу даже просто сдвинуться с места. Тот, кто держал меня, незаметно отпускает, и когда я разворачиваюсь, он уже слился с улицей — его просто нет. Как и ствола в моих руках. У меня нет ничего. Совсем ничего. Даже моё сердце разорвано на кусочки, вырвано из груди, раздавлено. Я вижу пожарных, полицейских, скорую помощь. Всё размывается перед глазами и превращается в сплошное месиво.
— Девушка, вы были в том доме? — спрашивает подбежавший ко мне врач.
— Это ведь Анжелика Чопурия! Она жена хозяина! Конечно, она была там! — поясняет кто-то из любопытных соседей, выбравшись из своих домов, чтобы посмотреть на устрашающее, леденящее душу зрелище.
— Мы окажем вам первую помощь! Прошу, пройдите к машине! Вы можете идти?
Я слышу голоса, но не могу никак отреагировать на них. В ушах шумит, их заложило от взрыва. Состояние такое, каким оно обычно бывает при взлёте самолёта. Голова кружится. Слёзы не перестают течь из глаз.