— Сегодня произошло то, чего я совсем не ожидал, — говорю я. — Так как? Ты на самом деле собираешься подписать контракт, да? После нескольких недель переговоров?
— Я сделаю это на своих условиях, если и когда буду готова, Ной. Считай следующие несколько недель испытательным сроком.
— Это будет легко, любимая.
— Ох, это будет нелегко, — говорит она, поправляя меня. — И не называй меня любимой.
— Ты уверена в этом, миссис Тейт?
— Я сказала тебе не называть меня так и как-либо еще.
— Я знаю. Ты сказала, чтобы я пригласил тебя выпить, прежде чем ты рассмотришь вопрос о смене фамилии, — я ухмыляюсь ей. — Я думаю, что это чертовски отличная мысль! Даже гениальная, я бы сказал.
Я прячу свою победную улыбку и испытываю острое желание ударить кулаком в грудь.
Весь мой стол завален бумагами, которые требуют немедленного рассмотрения, но мысль о сидящей напротив Оливии, рассказывающей мне подробности об испытательном сроке, приносит гораздо больше удовольствия. Самое время двигаться дальше.
— Уже около пяти часов, ты знаешь?
— У нас сегодня выдался насыщенный день. Я думаю, мы могли бы выпить по коктейлю, — говорит она, удивляя меня своим согласием.
— Я встречу тебя в холле минут через пятнадцать?
Я знаю, что она никогда не согласится уехать, не ответив на последние электронные письма.
— Конечно, — отвечает она и выходит из лифта.
Я смотрю на ее удаляющуюся попку, когда она идет в направлении своего кабинета.
Разместившись в «Стэнтон Рум» — шикарном баре через дорогу от нашего офисного здания — мы с Оливией делаем заказ: водку с мартини для нее и виски со льдом для меня.
— Очень крепкий мартини, да? — я подмигиваю ей.
— Удивлен? — на ее губах появляется намек на улыбку.
— Что пуританка Оливия Кейн любит крепкий мартини? Да, я удивлен.
— Не думай об этом слишком долго, Ной. Я не хочу наблюдать за тем, как распадаются клетки твоего мозга.
Я хмурюсь, глядя на нее. Если и есть одна вещь, в чем Оливия и я преуспеваем, так это стеб. И хотя ей хочется верить в обратное, но сексуальное напряжение между нами существует. Я наклоняюсь к ней, ставя локти на стол.
— И как все это будет складываться? Я и ты? Я просто хочу прояснить для себя твои ожидания, чтобы превзойти их.
Ее взгляд пронзает меня холодом. По крайней мере, там уже нет того льда, что раньше. Но этот взгляд еще далек от того, каким я хочу его видеть.
— Ну, я мало думала об этом, но тебе придется убедить меня. Докажи мне, что это безумие может сработать.
Если и есть одна вещь, которую я знаю об Оливии, — она не терпит неудач. Что-то мне подсказывает, что трудности могут возникнуть. Но она должна знать, когда мы поженимся, я не облажаюсь и не стану ее смущать. Мы должны работать вместе, жить вместе. Пора уже запустить наш семейный корабль в большое плавание.
— Так ты хочешь встречаться? Я не хожу на свидания, Снежинка.
— Убедить — не значит встречаться.
Она отпивает из своего бокала и ставит его на место, пытливо поглядывая на меня. Она может выглядеть как обычная милая девушка по соседству, но, по сути, Оливия — стерва. Тотальная тройная угроза. Сексуальная, умная и талантливая. Что идеально мне подходит, так как я всегда мечтал о том, что моя будущая жена будет обладать всеми этими качествами. Ну, на ряду с тугой, узкой… Черт!
— Убеждение заключается в том, что мы должны находиться в одной комнате, не пытаясь разорвать друг другу глотки.
Я киваю.
— Хорошо, мы будем вести себя цивилизованно.
— Прекрасно, — говорит она. — И мы должны выяснить, что, черт возьми, у нас с тобой общего.
Я думаю, мы уже знаем, что у нас общего. И, по-моему, это достаточно длинный список. Но я соглашусь со всем, что она хочет. Я выиграю независимо от того, чем это окажется.
— Поскольку мы должны сыграть на публику, я согласен. Я должен знать немного о своей невесте, — произношу я. — Например, твоя любимая поза в сексе…
Она кашляет и хрипит, подавившись оливкой из напитка. В какой-то момент кажется, что мне придется выполнить прием Геймлиха, но она проглатывает эту чертову штуку и впивается в меня взглядом. (Прим.: данный прием описал врач Генри Геймлих для оказания первой медицинской помощи при попадании инородных тел в верхние дыхательные пути).
— Какое это имеет значение? — шепчет она, ее голос все еще хриплый.
Я смеюсь.