Приходилось принимать приглашения в театр и на концерты, на музыкальные фестивали и на морские прогулки. Внимание приходилось уделять всем, чтобы не подумали, что она кого-то предпочитает. За месяц пребывания в гостях Тина устала до зубовного скрежета. Она уже видеть не могла букеты роз, хачапури, размером с бельевой таз, и лимонную чачу.
Единственной радостью были утренние часы, которые Тина проводила с этюдником, рисуя старинные дома с коваными решетками балконов и фигурными окнами. Ее увлекла тема древней Колхиды, легенда об аргонавтах и золотом руне. Она сделала много набросков к будущим картинам цикла "Колхида".
Море она рисовала каждый день. В каждый момент разное, восхитительное, огромное, потрясающее. В последние дни она стала сбегать с семейных ужинов, чтобы нарисовать море в вечернем свете. Слава богу, никому из кавалеров не пришло в голову прочесать бульвар в поисках Тины.
Наконец настал день, когда Тина решила, что отдала должное гостеприимству своих милых грузин. Пора в путь.
Маняша жила в солидном сталинском доме на Кутузовском проспекте, где-то посередине между гостиницей "Украина" и метро"Кутузовская". Издательство, в котором она работала, находилось недалеко, в башне "Империя" на Пресненской набережной, всего одна остановка на метро.
Тина любила эти места, тесно связанные с ее московской юностью. Здесь был особый воздух. Ранней весной, по вечерам, ветер приносил вкусный запах солода с пивоваренного завода имени Бадаева. На этом заводе уже десять лет никто ничего не варил, но по-прежнему стояли старинные красно-кирпичные корпуса постройки конца ХIХ века.
Вот знакомый дом, полукруглая арка, высотой в два этажа, загороженная коваными узорными воротами, гулкий подъезд, старинный лифт в сетчатой шахте и Маняша - веселая, любимая, кудрявая подружка. Самый близкий человек, знакомый со школьной скамьи.
- Тинка! Наконец-то! Я соскучилась ужасно. Дай я тебя поцелую.
- Маняшенька! Пусти, задушишь! Я тоже скучала.
- Бросай сумку, давай чай пить. У меня сегодня пирог с черной смородиной. Объеденье.
- Ты печь начала?
- Бог с тобой! Я этому никогда не научусь. Наша консьержка печет, я у нее в любимчиках. Кстати, она по моей просьбе нашла для тебя студию.
- Как здорово! Это далеко?
- В соседнем доме. Мансарда, крыша стеклянная. Оборудовал ее лет сорок назад какой-то народный художник с мемориальной доски. Последний владелец только что уехал в Египет - перезимовать. Помещение свободно и даже какие-то мольберты там стоят. Плата умеренная.
- Боже! Это просто счастье! Я так тосковала без работы. В гостях чуть с ума не сошла. Хорошо, хоть этюдник был с собой.
- Рассказывай, как жила в Батуми.
- В Батуми бархатный сезон, совершенно бесподобное море и фантастические мужчины. Все галантные, все богатые и красивые. Тебе надо ехать туда. Там все вопросы с твоим замужеством решатся - не успеешь глазом моргнуть!
Маняша как-то засмущалась и потупила взгляд.
- Я уже решила этот вопрос.
- Рассказывай! Это кто-то новый, или я его знаю?
- Нет, ты его не знаешь. Мы недавно стали встречаться.
- И ты уже думаешь, что он "тот самый"?
- Не смейся Тинка! Такие вещи чувствуешь сразу. Либо - да, либо - нет.
- Налей-ка мне еще чашечку чая. Не буду тебя пытать, дорогая. Захочешь поделиться - я теперь рядом. Расскажи мне, как дела на работе. Ваша Метелкина наверно уже родила?
- Нет.
- Как "нет"? Ей давно пора родить.
- Она умерла. - Маняша побледнела. В глазах появился испуг.
- Как ужасно. Что с ней случилось?
- Врачи сказали "истощение организма".
- Какая странная причина для смерти беременной женщины. А ребенок? Он выжил?
- Нет, ребенок тоже умер.
Настроение подруг из радостного и веселого превратилось в печально-тревожное.
- Маняша. Здесь что-то не то. Ты слишком напугана. Почему? Что случилось? Скажи мне. Я чувствую, тебе нужна помощь.
- Тина, ты права. Помощь мне нужна, но я не знаю, кто мне сможет помочь.
- Для начала расскажи мне все.
- Дело в том, что это он.
- Кто "он" ?
- Мой мужчина. Он бывший жених Юли Метелкиной.
- Как ты с ним познакомилась?
- На похоронах. Он был такой безутешный. Такой темный и отчаявшийся, что меня сразу к нему потянуло.
- Странно. Ты раньше никогда не привечала мужчин с "трудной судьбой" и не была склонна жалеть никого из них.
- В том то и дело. Сама себе удивляюсь. Это как наваждение.
- Вы с ним часто встречаетесь?
- Почти каждый день.
- Маняшенька! Это на тебя не похоже. А как же "время для себя", а как же "личное пространство"? Ты была такая разумная, уравновешенная, практичная, не склонная растворяться в мужчине. Я всегда была за тебя спокойна, кроме того с таким графиком твоей личной жизни мне наверно нельзя гостить у тебя?
- Напротив. Он сюда не приходит. Мы встречаемся у него. Можешь жить здесь сколько хочешь.
- Ты влюблена, но почему-то не выглядишь счастливой. В чем дело ?
- Я без него не могу. Он как наркотик. Меня это пугает, я понимаю, что что-то не так.
- Дай-ка я тебя за ручку подержу.
Тина взяла в руки теплую ладошку Маняши и перед ее внутренним взором возникла картина. Темноволосый мужчина. Орлиный профиль, впалые щеки, горящие голодные глаза. Он целует Маняшу, сжимает ее в объятьях. Чем дольше длится поцелуй, тем бледнее, прозрачнее становится Маняша. Мужчина же напротив, становится ярче. В его лице появляются краски, мышцы наливаются силой, и весь он становится мощнее.
Маняша тает, исчезает, и в объятиях вампира оказывается пустота. Он широко разводит руки, запрокидывает голову и громко хохочет.
Тина выпустила руку подруги. Та пытливо и робко заглянула ей в глаза.
- Что, Тина?
- Скажи мне, бывает ли твое самочувствие слабым после встреч с ним? Например: перед встречей - все нормально, после - как будто из тебя все силы выпили?
- Постоянно так и бывает.
- Зачем же ты продолжаешь отношения?
- Я говорю тебе, он для меня - наркотик. Не могу без него.
- Маняшенька. Он очень опасен. И я думаю, ты сама это понимаешь, потому и тревожишься так. Думаю, что он энергетический вампир. Что касается "наркотика" - надо проверить наличие приворота. Он тебе дарил что-нибудь?
- Да. Вот этот сувенир он подарил мне в начале наших отношений.
Маняша сняла с шеи тонкий кожаный шнурок, на котором висела мордочка летучей мыши, искусно вырезанная из черного агата.
- Ты носишь это постоянно?
- Да, он просил, в знак нашей любви.
- А еще что-нибудь дарил?
- Нет. Больше вообще ничего.
- Экономный, гад. А скажи-ка мне, подружка, ходила ли ты, как обычно перед Пасхой, в храм у Киевского вокзала за святой водой?
- Ну да, ходила.
- А водичка осталась?
- Есть немного. Я на случай болезни берегла.
- Считай, что случай наступил. Давай сюда воду.
Маняша метнулась в кладовку и вскоре появилась с пол-литровой бутылкой темного стекла.