Согласно заявлению Шингарева (члена Государственной думы. — Ю. В.), избыток хлеба над потреблением (именно в эти военные годы. — Ю. В.) составлял в России 440 млн. пудов…»
Далее Шляпников приводит слова Шингарева:
«…Не ясно ли, что главная практическая, деловая работа наша — это удаление власти, которая не может работать».
И Шляпников формулирует задачу большевиков на грядущий год:
«…И пролетарской задачей на семнадцатый год было — вовлечь армию в революционный фронт против царя, против помещиков, против буржуазии и войны».
В грядущем году ленинцы обрушат на головы солдат, рабочих, крестьян немыслимое количество листовок, газет, брошюр на сумму… пять миллионов рублей!!
Откуда, каким образом у Ленина оказалась сия сверхсумма?..
Исследователи указывают на германский источник. Книга не ставит целью скрупулезное установление данного факта. Приведу для начала высказывание писателя Марка Алданова (друга писателя Набокова):
«…Вряд ли этические проблемы могли помешать Ленину в этом деле, так как известно, что он отрицал буржуазную мораль».
Отрицал — это факт, да еще как отрицал! О тайных записях Ленина поведает русский художник Юрий Анненков, знавший вождя Октября свыше 30 лет, но об этом дальше…
Характер у Александры Федоровны истеричный, но достаточно твердый. Во всяком случае, от мужа она постоянно требует твердости, зная его переменчивость в делах и вообще нерешительность. Кстати, ее почерк — высокий, угловатый, но не путаный, гораздо более мужской, чем у мужа, — выдает эту черту характера.
У Николая — аккуратное, правильное написание, даже просто красивое, но не мелкое и не округло-бисерное: в нем какое-то спокойствие и ровность духа. Помарки, исправления практически отсутствуют.
Переписку ведут на английском, шифруя некоторые фамилии. Протопопов у них — Калинин, Керенский — Кедринский, Распутин — Друг…
26 февраля Александра Федоровна сообщает:
«…Необходимо ввести карточную систему на хлеб (как это теперь в каждой стране), ведь так устроили уже с сахаром, и все спокойны, и получают достаточно. У нас же — идиоты…
В городе дела вчера были плохи…»
И в том же письме о Распутине:
«…Солнце светит так ярко, и я ощущала такое спокойствие и мир на его дорогой могиле! Он умер, чтобы спасти нас…»[42]
И о больных корью детях:
«…Надо идти обратно к ним, в потемки. Благословляю и целую без конца… Бог поможет — это, кажется, уже предел. Вера и упование!..»
Первым из детей захворал Алексей — 16 февраля. Он заразился от кадета — приятеля по забавам, навестившего его накануне. В те месяцы закрытые учебные заведения столицы поразила эпидемия кори.
Это — одно из последних писем Александры Федоровны в долгой переписке с мужем. На письме порядковый номер — 648.
В тот день Николай отвечает из ставки:
«…Я был вчера у образа Пречистой Девы и усердно молился за тебя, моя любовь, за милых детей и за нашу страну…
Сегодня утром, во время службы, я почувствовал мучительную боль в середине груди, продолжавшуюся четверть часа. Я едва выстоял…
Я надеюсь, что Хабалов сумеет быстро остановить эти уличные беспорядки… Только бы старый Голицын[43]не потерял голову!..»
Это о Хабалове обмолвится последний российский председатель Совета Министров — «лично очень честный».
После службы с молитвой государю императору кладут на стол телеграмму председателя Государственной думы Родзянко:
«Положение серьезное. В столице — анархия. Правительство парализовано. Транспорт, продовольствие и топливо пришли в полное расстройство. Растет общественное недовольство. На улицах происходит беспорядочная стрельба. Части войск стреляют друг в друга. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство. Медлить нельзя. Всякое промедление смерти подобно. Молю Бога, чтобы в этот час ответственность не пала на венценосца».
Родзянко повторяет данную телеграмму главнокомандующим фронтов с просьбой поддержать его обращение.
Генерал Брусилов отозвался быстро: «Вашу телеграмму получил. Свой долг перед Родиной и царем исполнил».
Алексей Алексеевич Брусилов еще задолго до февральских событий обронит многозначительно: «Если придется выбирать между царем и Россией — я пойду за Россией».
И от генерала Рузского[44] последовал ответ: «Телеграмму получил. Поручение исполнено».
42
В попечениях о могиле Распутина, молитвах о нем проявится нечто большее, нежели просто поклонение «святому». Как напишет современник тех событий, здесь чувствуется напряженная и полусумасшедшая воля женщины, слепо и всецело отдавшейся тем настроениям и порывам, которые вызывали в ней шарлатанские выходки и поистине гигантская гипнотическая воля, сила Распутина.
43
Голицын, Николай Дмитриевич (1850–1925) — князь, действительный тайный советник, член Главного управления Красного Креста, председатель Комитета по оказанию помощи русским военнопленным во вражеских странах. В октябре 1903 г. был серьезно ранен террористом. Занимал «их сиятельство» тогда хлопотную должность наместника Кавказа. В декабре 1916 г. назначен председателем Совета Министров империи. Им и завершился весь длинный свиток царских председателей Совета Министров.
44
Рузский, Николай Владимирович (1854–1918) — генерал-адъютант, генерал от инфантерии, член Государственного совета; получил образование в Первой Петербургской военной гимназии и Втором Константиновском военном училище, откуда в 1870 г. был выпущен в лейб-гвардии Гренадерский полк; участвовал в русско-турецкой кампании, получил ранение. В 1881 г. окончил Академию Генерального штаба: служил в штабах, около пол у года прокомандовал 151-м пехотным Пятигорским полком и был назначен генерал-квартирмейстером штаба Киевского военного округа. В 1902 г. он — начальник штаба Виленского военного округа. В русско-японскую войну — начальник штаба Второй Маньчжурской армии. Затем командовал 21-м корпусом. Его часто подводит слабое здоровье. Эх, святители, кабы не оно, пошел бы в гору, не унять! Накануне первой мировой войны Рузский — помощник командующего Киевским военным округом. С началом боевых действий командовал Третьей армией: это она заняла Львов, что создало Рузскому репутацию одного из самых талантливых русских военачальников; после чего командовал армиями Северо-Западного и Северного фронтов. Он на примете у государя, и государь не обходит его вниманием.