– Еще раз. Мотор! Наташа…поднимает глаза… Стоп! Это должны быть глаза влюбленной женщины, невесты! Наташа! Посмотри на меня!
Наташа, выполнявшая все его команды с прилежанием и старанием, посмотрела в камеру и увидела, что её держит сам Боря. Держит камеру и снимает, как Наташа смотрит на него. Боря, который стал режиссёром совсем недавно, а до этого был оператором и фотографом. Раньше. Когда они ещё были вместе.
Тогда, в те дни, она столько раз смотрелась в глазок его объектива, не сосчитаешь! Его камера ловила каждый жест Наташи, каждый взгляд, каждое движение – как она причёсывается, как она листает книгу, рисует, достаёт с полки чашку, расстёгивает кофточку…
– Стоп! Снято! – сказал Боря и тихонько позвал Наташу:
– Хочешь взглянуть? – а группе скомандовал громко: – Отдыхаем пять минут!
Наташа подошла и из-за Бориной спины посмотрела на экранчик. Изображение было мелким, сначала она только различала движущиеся фигурки. Потом узнала в них себя и Огурецкого, а потом глаз примерился, картинка стала восприниматься, как в телевизоре обычного размера. Наташа вдруг увидела пару, идущую по воде, как бы со стороны.
И тут же в мозгу сверкнула вспышка узнавания: ведь именно эту сцену, один в один, она подглядела тогда в видео-каталоге Фотографа из ЗАГСа! Ну да, там так всё и было: она, Наташа, как раз с такой вот необыкновенной причёской, вот в этом самом подвенечном платье, идёт, рука об руку с самым прекрасным мужчиной на земле… идут, счастливые, как будто парят над волнами…
А вот и её взгляд… Как же она смотрит на жениха! Наташа запомнила этот взгляд на всю жизнь, и с тех пор только и делала, что искала того, кто вызвал в ней столь бурную гамму чувств. Все они отразились в этом взгляде: любовь, боль, гордость, счастье, удивление, смятение, страх и надежда! Но, боже мой, теперь-то Наташа понимала: этот, переполненный сверх всякой меры эмоциями, взгляд она обращала не к тому, кто на плёнке идёт рядом с ней. Нет, она смотрела не на Огурецкого, а на Бориса, который держал в руках камеру…
Глава 24
– Этого не может быть! – она не могла удержаться от нервного смеха, – Борь, слушай, ты веришь в скачки во времени, в общем, во всю эту чушь?
– Хотел бы я вернуться назад, в то время, когда мы с тобой…
– Только назад? – перебила Наташа – А если – вперед?
– Это невозможно, – Борис виновато развёл руками, – ни назад, ни вперед.
– Ты можешь считать меня сумасшедшей, но … если тогда было возможно – вперёд, может быть, сейчас получится – назад? – Борис морщил лоб, стараясь понять, а Наташа продолжала бормотать скорее для себя, чем для него. – Можно попробовать.
– Попробовать? Ты бы хотела?
– Да, – картинка у неё в голове сложилась, и она улыбнулась Боре: – Господи, какая же я была дура!
Боря, краснея, сжал обе её ладони своими, по обыкновению, пытаясь объясниться одними глазами, без слов. А Наташе, если честно, в этот момент было не до него. То есть она, конечно, любила Борю, да, она, наконец, вспомнила, во всех анатомических подробностях, свою давнюю любовь к нему, но сейчас главным для неё было то, что картинка сложилась.
Она всё поняла, туман развеялся, солнце истины воссияло! Оказывается, она всё это время искала Борю, и любила только его, его одного! Как всё просто! Эта простота, ясность и лёгкость приводили Наташу в неописуемый восторг. Потом она попытается разделить его с Борей. Потом, но не сейчас.
– Борис Палыч, я очень извиняюсь! Огурецкий волнуется, спрашивает, когда мы продолжим. Мне попытаться его уболтать? – в момент истины вмешалась проза жизни в лице Людочки. Боря тут же убрал свои руки, стёр с лица глупую счастливую улыбку. На площадке – ничего личного. На площадке он – режиссёр, царь и бог, но никак не безумно влюблённый.
– Я буду готов через минуту, – сказал Борис ассистентке и обернулся к Наташе: – Ты ничего не хочешь мне сказать?
И Наташа решилась, несмотря на то, что время было неподходящее. Точнее, его почти не было, времени. За оставшуюся до конца перерыва минуту ей предстояло сообщить Боре нечто невозможное:
– Ты можешь мне не поверить, но я уже видела запись, которую мы сделали сегодня. Да-да, и тот человек, который мне ее показывал – он здесь. Я вспомнила – тот старичок, по технике безопасности. Он раньше Фотографом в ЗАГСе был. Когда мы с тобой…
– В день нашей свадьбы?
– Да. Если он тогда вытащил пленку откуда-то из будущего, то… Нужно найти его! Он должен быть где-то здесь. Пусть все вернет назад!