И вот, наконец, квартира. От волнения она никак не могла попасть ключом в замочную скважину, руки тряслись. Как назло, лампочка на площадке перегорела, даже увидеть эту скважину – и то не получалось. Зимин, стоявший на полшага сзади, подошёл ближе, взял её руку с ключом и так, держа её руку в своей, мягко ввёл ключ в нужную щель. Сердце Наташи ёкнуло и остановилось, она не могла вдохнуть, не могла выдохнуть, она могла только покоряться ему. И он это понял.
Они ввалились в прихожую, где всегда горел, в ожидании хозяйки, неяркий торшер. Наташа ощущала себя героиней эротического фильма. До сих пор в реале ей не приходилось испытывать ничего подобного, а когда она видела это в кино, она смеялась над, как ей казалось, неестественностью происходящего.
А сейчас это было на самом деле: от нахлынувшей страсти она не могла пошевелиться, это он, Зимин, Принц, осторожно освободил её от одежды. Медленно, с оттяжкой, казавшейся ей бесконечной мукой, он стащил с неё сапоги, один за другим; бережно размотал шарф, двумя руками поднял вверх шапочку, отвернулся и стряхнул в сторону с неё капли растаявшего снега.
Наташа сжала зубы и ждала. Ждала того, что неминуемо должно было случиться после, и мучилась от безумного страха, что вдруг – не случится. Пальто он снимал уже быстрей, стараясь не отдаляться от неё ни на сантиметр, не отпускать её тела, придерживать, перехватывая руки, чтобы непременно чувствовать её. Наташино напряжение передавалось ему. Она ощущала, как его рука, обнимающая её, тяжелеет, горячеет, сжимает её всё сильнее.
С себя он снял всё уже совсем быстро, хотя и приходилось действовать одной рукой, другой он держал Наташу, не мог от неё оторваться. И вот бесконечная прелюдия перешла в решительную фазу: комната, диван, пронзительный свет фонаря из незашторенного окна.
Наташа сознанием своим цеплялась за все эти знакомые детали и предметы, чтобы не улететь, чтобы сохранить память о том, что происходило сейчас. Страсть нахлынула, как мощный шторм, как волна высотой с девятиэтажный дом, на самой вершине которой каким-то чудом удавалось удерживаться им двоим. Именно с этой вершины, балансируя, она каким-то краешком сознания видела внизу вещи, даже свои маленькие вчерашние мысли, незначительные, неважные. Важно было только это, тела, волна возносит их до небес, выше, выше, на такой высоте находится было страшно и, казалось, ничего сильнее этого не было и не будет никогда… И вот они сорвались, и волна поглотила их, накрыла с головой.
А теперь они сидели у огня, уместившись в одном кресле, и обессилившая Наташа не стыдилась своей наготы, разве что чуть-чуть трусила, что рядом с великолепием любимого её красота потускнеет. Он был хорош… ах, как он был хорош! Несмотря на случившееся между ними, Наташа по-прежнему не могла оторвать глаз от Зимина, делая над собой усилие только, чтобы он не заметил, насколько она поглощена им, каждым его изгибом, каждым кусочком его восхитительного тела.
Он не стеснялся тоже, прикрыв чресла полотенцем, кажется, только в целях техники безопасности: он собирался приготовить кофе. Однако Зимин не забыл воткнуть зарядку с телефоном в розетку над кухонным столом, и теперь проверял, можно ли уже сделать звонок. После того, что между ними было каких-то полчаса назад! Наташа, чтобы не выдать обиды, пошла в душ и оттуда слушала, как он блеет в трубку:
– Лариса? Ларочка, поздравляю тебя с Днем влюбленных! Я не издеваюсь! Да, Леонид! Я получил гонорар, я везу тебе книгу, я… Нет, я не опоздал, я пришел вовремя, а тебя не было… Где? Как договаривались, в “Мечте”…Что ты сказала? Говори громче, тебя плохо слышно… Лара!
Наташа вышла из душа уже в одежде. Она чувствовала, что одежда защищает её, ставит преграду между нею и обнаженным Зиминым, который так и стоял посреди кухни, прижимая к уху пустую трубку.
– Бросила? Звони еще!
Наташе казалось, что её участие в его проблемах с Ларисой превращают её в современную авантюрную особу без комплексов, которой она так хотела сейчас стать. Авантюрные особы без комплексов не испытывают боли, неполноценности и унижения. Для них переспать с мужчиной своей мечты и через минуту слушать его стенания о другой – что стакан воды выпить. Интересно, у авантюрных особ без комплексов бывают мужчины мечты? А Леонид не унимался:
– Бесполезно! Она не скандалистка какая-нибудь, если бросила трубку – значит, это всерьез. Где тут у тебя кофе?
Наташа показала, и Леонид снова переключился на полную мощность. Сначала с него упало полотенце и она увидела, из-за чего. А Леонид снова был так беспрекословно властен и вместе с тем – нежен, что все ревнивые мысли о неведомой Ларисе вылетели у Наташи из головы. А следом – слетели и только что накинутые одёжки. Они любили друг друга снова, ещё раз, спокойнее, чем прежде, но горячее.