Как бы то ни было, раздеваясь, каждый предмет гардероба он тщательно складывал в последовательности раздевания. Чтобы потом удобнее, в обратной последовательности, надеть. Или, как сейчас зло подумала Наташа, чтобы удобнее было схватить с собой и убежать, не одеваясь, от любовницы, если вдруг муж неожиданно вернулся из командировки.
И вот, схватив эту аккуратную стопку вещей, не забыв еще о кроссовках, стоявших рядом с изголовьем, Наташа выскочила на балкон. Проделала это она так быстро, что Серёга даже не понял, что произошло. Наверное, решил, что она готовит ему какой-то эротический сюрприз.
– А что, сюрприз будет, как заказывали, – пробормотала Наташа, перевешиваясь через перила балкона и разглядывая крону дерева, растущего как раз под ним, – и – да, эротическое шоу в придачу. Только исполнять его придётся тебе, а не мне.
– Ягодка моя, ты что там делаешь? Иди скорей! Я тебя съем!
Серёге пришлось перекрикивать шум разбушевавшейся стихии, ворвавшийся в комнату с балкона. Его тон ещё не был тревожным, зато в нём сквозило удивлением, граничащее с растерянностью. Сделав своё дело, Наташа вернулась в номер, включила верхний свет и следующим движением схватила брелок с ключами от Красного Коня.
Брелок, как обычно, лежал на подзеркальнике рядом с дверью. Серёга всегда оставлял его там, оставил и теперь, хотя машины при нём не было. Он вскочил, щурясь от неожиданно яркого света, непонимающе уставился на полностью одетую Наташу, которая в дорожную сумку кидала последние несобранные пожитки:
– Эй, что происходит?
А происходило то, что в номер завалили через незапертую дверь Толик и Шура. Завалили и остолбенели, увидев своего босса голым посреди комнаты. По крайней мере один из ввалившихся надеялся увидеть голым кого-то другого, об этом недвусмысленно свидетельствовал телефон в руках Толика. Наташа не приглядывалась, но знала: телефон работает сейчас в режиме видеокамеры. Что ж, ему есть, что поснимать!
Серёга, пятясь, упал на кровать и спешно натягивал на себя одеяло. Чувства и мысли переполняли его – судя по выражению лица, очень бурные, но, сталкиваясь друг с другом, не находили выхода. Поэтому Серёга молчал до тех пор, пока не увидел довольно улыбающегося Шуру – и спустил собак на него:
– …………..! Это ты, козёл, устроил? Тебе не жить!
А Наташа, не обращая внимания на пошедшего красными пятнами Серёгу, окликнула Толика и кинула ему ключи:
– Ты выиграл! Эта долбаная тачка теперь твоя!
Толик, так и не въехав в ситуацию, реакцию потерял и ключи не поймал. Мешал телефон, который Толик всё ещё держал, как договаривались, в боевой позиции.
Всей металлической тяжестью ключ с брелком брякнулись по полу и проскользнули под кровать. Толик тотчас распластался по полу, пытаясь достать драгоценную добычу. Серёга снова поднялся, замотавшись в одеяло, попытался найти одежду, переворачивая диванные валики и подушки на кресле. Безуспешно!
– Ах, вот ты что на балконе делала! Отдай одежду, Наташенька, это же все просто шутка, кто тебе наплёл, я же люблю тебя! – медовым голосочком пытался Серёга подольститься к Наташе, переигрывая, как плохой актёр в провинциальном театре. Но тут же новая, страшная мысль пришла в его голову и заставила орать нечеловеческим голосом – уже на Толика:
– Я не понял! Почему это тачка теперь его? Кто настучал, суки!
Наташа с сумкой через плечо стояла, прижимаясь спиной к двери, готовая в любой момент покинуть зрительный зал. Сейчас она наслаждалась местью. Обида ушла, её стёрло злорадное наслаждение, которое Наташа испытывала, наблюдая за унижением того, кто хотел унизить её. Неправда, что месть – блюдо, которое подают холодным. С пылу – с жару оно тоже ой-ой какое вкусное!
– Ну, я, я ей рассказал, вы же знаете, язык, как помело, – Шура включился в дискуссию сразу по всем направлениям, – Толик, зачем тебе две тачки? Серега, не боись, твой Конь остается с тобой – Толик, фальстарт, гол не засчитан, положение вне игры! Какая боль, какая боль, Аргентина-Ямайка, пять-ноль!
И, с песней на устах, полез под кровать, искать ключи вместе с Толиком. Серёга снова залез на кровать и теперь его голова свешивалась вниз, чтобы Шура наверняка услышал:
– Вылезай, я тебя в асфальт закатаю, афро-россиянин хренов!
А из-под кровати доносилось сдавленное:
– Не закатаешь! Мы с тобой вместе учились в школе!
Серёгу этот довод, похоже, убедил и он вновь обратил свой гнев на уходящую Наташу:
– Куда дела одежду? Пацаны, эта сука все мои шмотки с балкона сбросила!