– Ой, уже восемь. Боречка просил разбудить его! А как мы с тобой засиделись – ночь прошла, я и не заметила! – Женька уже была на ногах, только что уютно растекалась по уголку, едва кивая Наташе, казалось, она дремлет.
Но вот вскочила, сна ни в одном глазу, готова снова бежать куда-то, будить, готовить завтрак, гладить рубашку… Хотя нет, такая хозяюшка ничего не оставит на последний момент: и рубашки-то у неё уже наглажены, и сырнички на завтрак нажарены…
Наташа потрясла головой, стряхивая с себя остатки сонного наваждения: не иначе, как из-за нехватки мелатонина, гормона, который отвечает в том числе и за хорошее настроение, и вырабатывается в организме только во сне, она как-то особенно не добро думает сегодня о сестре.
Которая, видит бог, ни в чём перед ней не виновата. Наташа посмотрела на Женю, как та, весело напевая что-то, сновала по кухне, ловко балансируя с подносом, открывала холодильник, выкладывала, прятала, сервировала, радостная и умелая. Женечка! Порывисто подошла и обняла сестру.
– Спасибо тебе, пчёлочка моя! Какая ты всё-таки умничка! …Все, надо трогаться, может, успею поспать часа три – а то сегодня же награждение.
– Какое награждение? Ну, хоть сырников поешь, а потом побежишь!
– Про награждение – потом. Язык уже не шевелится, честно. А сырничек съем, если по-быстрому.
И уже через минуту – дымящиеся сырники были политы сметаной, вазочка с черносмородиновым вареньем подвинута, чай с лимоном: горячий, как ты любишь! – Наташа вкушала плоды женькиной домовитости. А Женька улучила минутку и подытожила ночной разговор:
– Ой, Наташка, какая у тебя жизнь интересная – хоть кино снимай!
Наташа припарковала автомобиль прямо у здания экспо-центра, проехала по пропуску на спец-стоянку, где оказалась чуть ли не единственной на этот час. Вылезла из машины и пошла по асфальту, шурша опавшей листвой. Недобросовестность дворников была даже приятной: листья. Осень. Звенящая тишина в центре большого города.
Наташа улыбнулась. Вот такие моменты жизни дизайнеры и называют «вдохновляющими». Не только художники, не только Брейгель и Магритт, не только путешествия в далекие экзотические края – нужно в буднях, в сиюминутной повседневности уметь найти, почувствовать импульс к творчеству. И эта минута была как раз такой! Бессонная ночь тоже пошла на пользу, усиливая ощущение нереальности.
Трах-тибидох! К реальности Наташу вернула тирада забористой матерщины: рабочие разгружали фургон, стоявший у торца здания, используя для коммуникации, как обычно, непереводимый русский фольклор. Мебель приехала! Что ж, пойдём и мы, поработаем. Наташа перестала считать ворон, собралась и деловым шагом процокала на каблуках через парковку к служебному входу.
Выставочный зал в Экспо-центре был похож на театр, если вы когда-нибудь бывали в театре не со стороны партера-бельэтажа, не как зритель, и даже не со стороны сцены, как выступающий, а со стороны кулис. Настоящее Зазеркалье! Коридоры-переходы, складские помещения и гримёрки, огромные костюмерные и ещё большие – мастерские, где строятся и хранятся декорации… Целый мир, который непосвящённому даже представить себе трудно, а уж разобраться в нём, сориентироваться, понять, как тут всё устроено, куда идти – вообще невозможно.
За кулисами выставки, в технических помещениях, «своей» Наташа стала совсем недавно, а потому чувство причастности к тайному, «закулисному», всё ещё кружило её голову. «Вы даже не знаете, ЧТО здесь, а я во всём этом уже прекрасно освоилась, буквально, плаваю, как рыба в воде»! – вот как Наташа ощущала себя сейчас в монтажном цеху. Да, место, не очень-то располагающее к воодушевлению, а она его испытывала и готова была свысока смотреть на всех рядовых посетителей выставки, которые заполнят зал через какие-нибудь три с половиной часа.
Сейчас в монтажном цеху в беспорядке были расставлены образцы различной мебельной продукции всех сортов и размеров. Наташа обозревала всё пространство, ревниво разглядывая дизайнерские шедевры конкурентов. Ничего похожего! Можно и дух перевести.
Она шла мимо коллекций диванов и кресел с высокомерной и снисходительной улыбкой. Техническое освещение было неярким, но позволяло увидеть все подробности. «Ах, мягкая мебель, когда-то ты была моей первой любовью, но с тех пор столько воды утекло!», – Наташа усмехнулась, вспоминая свою дипломную работу.
Тогда джинсовая обивка и несколько функциональных карманов, родившихся из следования за джинсовой модой, казались ей верхом дизайнерского искусства. Наивная! И как это взрослые дяденьки из госкомиссии не завернули её беспомощные потуги, а, напротив, поставили высший балл и выдали красный диплом.