— Господин Ильтен, — проговорил Арден; получилось сипло: в горле пересохло. — Я хочу жениться на вашей дочери.
— Занятно. — Ильтен улыбнулся одними губами. — Я вообще-то шел голову вам отрывать. Я доверил вам свою дочь, а вы притащили ее ночью в сомнительную забегаловку и втравили в потасовку. Причем, как выяснилось, зная, что это дочь, а не сын!
Арден зажмурился. Что тут скажешь? Самому стыдно.
— Вы даже не представляете, господин Арден, как вам повезло, что сюда приехал я, а не моя жена. Она бы с энтузиазмом продолжила то, что начали те молодчики из кафе, так что вас бы быстро перевели из этой палаты в реанимацию. А в процессе вы узнали бы много нового о своем моральном облике и профессиональной непригодности.
Он помолчал, явно давая Ардену время прочувствовать обрисованные перспективы.
— К вашему счастью, господин Арден, я свободен от предрассудков, свойственных некоторым женщинам с иных планет, получившим специфическое воспитание. Я спрошу только одно: вы впервые посетили интернет-кафе? Вы до сих пор не знали, что по вечерам там легко встретить неудовлетворенных и озабоченных людей? Не понимали, что там, где подают алкоголь, люди порой бывают пьяными, а иногда агрессивными?
— Поверьте, господин Ильтен, мне очень жаль, что я не учел… — пробормотал Арден.
Еще бы не жаль! Кровоподтек на все лицо, опухшие глаза-щелки, грудь жестко зафиксирована бинтами.
— Честное слово, случившееся будет мне уроком. Некоторые уроки мы, к сожалению, усваиваем позже, чем следует.
— Зачем вы повели туда Веру?
Арден сделал попытку вздохнуть, сломанное ребро отозвалось болью. Вздох вышел судорожным, коротким и неглубоким.
— Господин Ильтен, ну догадайтесь. Посмотреть всякие картинки, фильмы…
— В следующий раз на словах объясните, — проворчал Ильтен. — Не подвергайте мою дочь опасности.
Кто там подвергался опасности — большой вопрос. Девочка — единственная из участников побоища, кому не потребовалась госпитализация. Отделалась парой синяков, царапин и оторванным кружевом. Но спорить Арден не стал, поскольку вычленил из слов собеседника главное: он не возражает против следующего раза.
— Спасибо, господин Ильтен.
— Значит, вы хотите взять Веру в жены, — проговорил Ильтен странным тоном — то ли недоверчивым, то ли скептическим. — Стриженую девочку, которая увлекается физикой и волейболом и способна забить стулом четырех мужиков. Вас это не пугает?
— Стремление учиться и заниматься науками я могу только одобрить. Жаль, что оно свойственно не всем.
Ясно, профессиональная деформация.
— А драка? Насколько я понял, вы пострадали в самом ее начале, но видели все до конца. Вы не представляли себя на месте кого-то из тех, с кем расправлялась Вера?
— Нет, — отрезал Арден. — Я представлял себя на своем собственном месте. На месте того, кого защищают и за кого мстят. Это ощущение дорогого стоит, господин Ильтен.
Ильтен покивал. Еще один сумасшедший.
— Видите ли, господин Арден, мне такие ощущения хорошо знакомы. Вера — копия матери по характеру. Я подумаю над вашим предложением. Не благодарите. — Он поднял ладонь. — Я ничего не обещаю, кроме того что рассмотрю его со всех сторон.
Сказать правду, Ильтен был практически уверен в своем положительном ответе. Не стал обнадеживать Ардена, просто чтобы потянуть время, набить цену. Если рассуждать объективно, вполне подходящий для Веры жених. Поддерживает ее дурацкие интересы, готов хранить ее тайны, и его не отвращает склонность невесты решать конфликты неженскими методами. Хорошо обеспечен, отлично образован, имеет уважаемую профессию и выдержанный характер, закаленный многолетним педагогическим стажем.
Но если бы он дал согласие, не спросив Веру, Тереза бы не поняла. Зачем нарываться на скандал на ровном месте? И он спросил, чисто формально:
— Пойдешь замуж за господина Ардена?
А дочка подумала и ответила:
— Нет.
— Я, пожалуй, сделаю ему скидку… Что?! Нет? Вера, почему?
В сердце закралось ужасное подозрение, и проклятая мышца, как всегда, заныла.
— Вера, я чего-то не знаю? Он тебя обижает? Делает больно? Или требует чего-нибудь унизительного?
Круглые глаза.
— Нет, конечно! Он хороший. Помогает мне в разных вещах. Пап, ты о чем вообще?
— Главным образом — о сексе, — уточнил Ильтен.
— Мне всё нравится!
Может, и не всё, но ябедничать папе — совсем уж никуда не годится. Учитель прав, некоторые вопросы с родителями обсуждать неуместно. Прав и в другом: кое-что, не нравившееся вначале, потом начинало нравиться. Даже раздражает слегка: ну почему он всегда прав?