— А вы разве не видите?
— Я, конечно, вижу, но как это ты видишь? Или ты просто меня подначил? Ай, мошенник, поймал! Это за то, что я тебя про температуру плазмы спросил, да?
— А известно, какая температура у плазмы?
— Нет, когда температура выше полутора тысяч градусов, всё, что нагрето, светится белым цветом и определить точнее невозможно.
— Спасибо вам за подробное объяснение.
А дома я достал свои кристаллы и вписал в них все подсмотренные руны. Конечно, амулеты из аметиста ненадёжные, две — три тысячи использований и они начнут рассыпаться в порошок, но две тысячи раз их использовать, еще надо умудриться. На следующий день прикупил ещё пять кристаллов и вечером сделал ещё два защитных амулета, это для Даси. Я нашёл ювелира, и он мне сделал эти кристаллы с защитными рунами в окантовку из серебра, чтобы их можно было, как кулоны, повесить на шею.
На фоне всех этих занятий как-то незаметно прошло время. Мы с приёмной сестрой, кроме занятий магией успевали общаться с нашими компаньонами и выполнять некоторые обязанности. Мы с Дасей собирали лечебные травы, точнее говоря, в связи с приближением осени пришла пора собирать корни и плоды. Выкапывать корни Дася смело «доверяла» мне.
Ещё я консультировал наших производственников в их деревопильном предприятии. Собственно период проектирования и создания механизмов уже закончился, шла отладка и пробная эксплуатация. Поэтому моих консультаций требовалось всё меньше. Но, несмотря на это, Елизар твёрдо заявил, что я его компаньон и он будет отчислять мне теперь уже одну пятую часть от прибыли. Ещё одну пятую часть, он отчислял Михею, так как тот много сил потратил на изготовление различных частей механизмов и самих дисковых пил. Пакет этих пил распиливал бревно до тридцати сантиметров диаметром за один проход, получая при этом несколько досок, толщину которых можно было менять. Доски получались ровные по всей длине, за счёт этого их стоимость поднималась почти в два раза. Можно было пилить тонкие доски для изготовления мебели, что было трудно сделать при ручной распиловке. Производительность этого механизма превышала производительность ручной распиловки почти в двадцать раз, себестоимость досок для владельца предприятия снизилась почти в десять раз, а их стоимость возросла в полтора раза. Короче говоря, Елизар был полностью «в шоколаде» и нам отстёгивал «долю малую». За месяц работы лесопилки анд Бондарь выплатил нам с Михеем по пять золотых.
С Михеем мы тоже решили сильно не скромничать, но и не зарываться. Его кузница изготавливала всякий ширпотреб, от доли стоимости которого я отказался, а вот мечи, которые ковал сам Михей, мы решили делать для целевой аудитории или для конкретного потребителя, для наёмников. За хороший меч некоторые наёмники вполне могли заплатить до пятидесяти золотых. Вот на это мы и нацелились. Фирменным признаком наших мечей оставалось тонкое лезвие клинка с гребнем жёсткости посередине. Я превращал поверхностный слой металла в булат. Форму взяли классическую, какую предпочитают наёмники: прямой двухсторонний клинок ровной ширины по всей длине. Остриё листовидной формы, гарда крестовидная, концы чуть загнуты в сторону клинка, и с боков ещё имелись два небольших «уса», чтобы лезвие противника не соскальзывало на руку бойца. Делали в трёх типоразмерах, под разный рост и ширину ладони.
Готовые мечи отдавали Степану с условием: продавать по пятьдесят золотых. Из них десять шло всем посредникам, нам с Михеем по двадцать. Сколько он платил своему подмастерью, изготавливающему ножны, меня не касалось. За месяц я получал восемьдесят золотых, что меня устраивало, по крайней мере, пока.
Дася зарабатывала до десяти золотых в месяц и очень гордилась этим. Когда мы были детьми, такой доход имел наш приёмный отец, а тут молодая девушка вполне обеспечивает себе небедную жизнь.
Приближалось время, когда нам нужно будет поступать в Университет.
— Елизар, я уезжаю из этого города. Будешь ли ты и дальше начислять мне долю?
— Никита, как ты можешь сомневаться?
— Елизар, меня этим вещам учил один очень умный человек. Поверь, так уж устроен человек. Говорят: «С глаз долой — из сердца вон!» Пройдёт полгода, ты не будешь от меня получать никаких консультаций, и в душе появится червячок сомнения, а за что я плачу этому парню? Я дал толчок твоему развитию, за это нужно платить, это будет честно. Но давай всё же уменьшим мою долю. Пусть будет одна десятая от прибыли. И перечисляй эту сумму вот на этот счёт в банке. Если смогу, я приеду в гости, может, ещё что подскажу, но пока давай попрощаемся.