Я заметила лишь потому, что сама оказалась в похожей ситуации, но реветь не собиралась. Да, поддалась очарованию Даррена, уже предвижу, как Софи будет смеяться. Если узнает, конечно. Но с кем не бывает, верно?
Буду осторожнее.
Тетки, конечно, были постарше и поопытнее и, пожалуй, должны были быть не такими наивными как я, но кто я такая, чтобы их осуждать? Пусть этим занимается Барбара. Если она жива, конечно.
С такими мыслями я собиралась пробежать мимо, не дожидаясь Даррена, который остановился коротко рассказать Остию про его брата, но остановилась.
Ну точно же!
Тетки живут с Остием в одном доме много лет и вряд ли их всерьез могла смутить его любвеобильность или недовольство Барбары. Значит, заплаканные они по какой-то другой причине!
— Даррен! — окликнула я некроманта. Да, я собиралась как следует поругаться с ним и разбить об его голову что-нибудь хрупкое и не очень редкое, но это всё потом. И это «потом» обязательно должно было для нас обоих случиться. — Это не Остий.
Я швырнула в не-Остия лопатку, когда тетки как по команде бросились в стороны. Не потому, что всерьез надеялась остановить лопаткой, просто это было первое, что попало под руку. Пока Гримий уворачивался от лопатки, я нырнула рукой под юбку и ухватила сразу горсть мелких артефактов.
Связывание. Кратковременный сон. Связывание. Холод. Лечилка! Что было, все полетело в Гримия. Я промахнулась лечилкой — попала в одну из теток, да одним связыванием — накрыла липкой паутиной не только Гримия, но и Даррена. Так что оба в результате прилипли к стенам.
— Магией, Белка, магией его бей! — крикнул Даррен, но я покачала головой: никаких подходящих заклинаний я не знала, а убить подозреваемого раньше, чем он во всем признается, мне категорически не хотелось.
Как показало время, лучше бы я его нечаянно пришибла, конечно. Но это было позже, а сейчас я убедилась, что теткам ничего не грозит, причем Власия еще и избавилась от изжоги и нервного тика, и принялась заматывать Гримия уже нормальными веревками.
— Белка, освободи меня, я покажу узлы получше, — Даррен задергался у стены.
— Сам отлипнешь через полчаса, — я уговаривала себя не злиться. Когда я злилась, вечно случалась какая-то ерунда. А я уже по горло сыта призраками этого семейства.
— Белка! — взвыл Даррен. — Этот тип опасен!
— Не опаснее тебя или упыря, — отрезала я. — Кстати, где мой упырь?
— В подвале, — машинально ответил Даррен. — Белка, не злись на меня, ты всё не так поняла!
Судя по появившимся заинтересованным призраком, которые полезли из стен, я всё поняла и правильно и да, я злилась.
— Надо отправить его Звояру, чтобы оплатить мне хотя бы семестр. Или два, — размечталась я вслух, чувствуя, как злость уходит. — А то и весь год!
Ну правда, чего мне злиться? Убийцу я поймала, причем без особых потерь и сложностей, упырь оплатит мне учебу, а Даррен… Я расскажу Софи какая я была дура, мы посмеемся и я, пожалуй, соглашусь выпить того безумного дорогого и такого же безумно сладкого вина, что она привозит из дома. И всё.
Мне надо доучиться еще три года, а потом я отправлюсь к границе королевства и никогда больше не увижу Даррена. А Бриена я последний раз увижу на красную луну. И вся эта дурацкая семейка пропадет из моей жизни.
А три года я как-нибудь вытерплю.
— Вообще-то Бриен как жених может оплатить тебе всю оставшуюся учебу, — произнес Даррен, оставив бесплотные попытки вырваться из моей артефактной ловушки. — Или я. Как насчет того, чтобы я загладил вину?
Шлеп. Щелк. Бах! Любопытные призраки, столпившиеся в коридоре, начали вдруг обретать плотность, цвет, тяжесть — кому как не повезло. Лысый как коленка старикан, смутно похожий на отвратительных братьев Остия и Гримия, застрял в стене и громко верещал. Это я вся пылала от злости и попавшие под волну моей ярости призраки теперь страдали от последствий своего любопытства.
Я чуть было не упустила Гримия, который под шумок хотел гусеницей уползти, запутанный веревками, но успела плюхнуться на него сверху.
— Не смей. Предлагать. Мне. Деньги. — отчеканила я, когда ярость чуть спала от вида застрявшего старикана.
Да и вообще трудно злиться, когда сидишь верхом на гусенице-убийце! Так что я потихоньку успокаивалась.
— Я узнаю, кто его подельники и зачем он всех убил, и навсегда покину ваш дом, — отчеканила я. — Всё как ты хочешь, Даррен.
— Но я не хочу этого! — произнес тот, снова начиная дергаться в ловушке. — Я хочу сказать…
— Сейчас он скажет, что любит, — пробурчал под нос Гримий, который перестал изображать дикую гусеницу, отчего и я перестала пытаться удержаться на нем, как на единороге.
— Я тебя люблю, — тихо произнес Даррен.
Глава 17
К пыткам нужен талант. Или привычка
'Неправильно считать, будто на пытки способен любой.
Как и для того, чтобы выдерживать пытки,
Так и чтобы применять их нужен особый талант'.
Ифигения Астаросская.
«Трактат о пытках во имя рода человеческого и науки»
— И все остальное было ошибкой, — продолжил подсказывать Гримий.
— А все остальное было ошибкой! — подхватил Даррен.
Я готова была поклясться, что Даррен не слышит своего дядьку-убийцу, но повторяет за ним слово в слово. Может, где-то есть специальные школы для мужчин, где их учат вешать на уши женщинам всякие картофельные очистки?
Но я не училась в специальной магической школе для девочек, где их наверняка обучают ответственно верить всякому такому бреду, или искусно делать вид, что они верят. Так что я поднялась на ноги, рывком подняла связанного Гримия и, подталкивая пинками, повела вперед, в сторону столовой.
До слез было обидно впервые услышат про любовь в момент, когда я точно знаю, что никакой любви там нет, но что поделать.
По крайней мере, я и без того знала, что Даррену нельзя верить.
— Ты расстроена, маленькая ведьма? — произнес Гримий, когда мы оставили позади и снова исчезающих призраков, и Даррена.
— От ведьмы и слышу, — огрызнулась я. — Чтоб на твой плешивой башке шляпа проросла.
На удивление мне нигде не припекло. Я даже растерялась. Заклинание не увидело в этом ругательство? Это открывало передо мной невероятные перспективы!
Гримий тоже замолчал, не иначе как обалдевший от своих собственных перспектив. Каждому свое, как говорится.
А я поняла, что сейчас не хочу никаких допросов. Хочу найти своего полупушистого Клему, забраться с ним и полным пакетом конфет в кровать, гладить мурчащего кота и есть конфеты. Грустить.
Я ведь неслучайно держалась подальше и от симпатичных однокурсников, и от всяких балов, на которые меня норовила затащить Софи. Я знала, что могу влюбиться и обязательно влюблюсь не в того!
Так и вышло. Сердце мое билось как сумасшедшее при виде совершенно не подходящего ни мне, ни другой нормальной девушке Даррена, и оставалось совершенно спокойным при Бриене. А как было бы хорошо, окажись всё наоборот!
Бриен казался куда более наивным и неопытным, он сам надел мне на руку браслет, он не портил мне жизнь предыдущие два года, в общем, он был абсолютно всем лучше, чем его брат. И с ним можно было бы не рвать эту случайную помолвку, если бы я влюбилась в него. Я бы нашла и в этом плюсы.
Приехала бы с каникул с брачным браслетом на руке — да мои однокурсники бы с ума сошли от такого сюрприза!
Кстати, Бриен довольно давно отправился на поиски Клементины и не вернулся. Интересно, если с ним что-то случится, что будет с его браслетом?
— Эй, — я ткнула пальцем в спину Гримия. — Ты Бриена не добил часом?
— Я вовсе не хочу получить проклятие, маленькая ведьма, — буркнул Гримий. — Умереть в муках от гниения тела не так уж много желающих. И я до сих пор не встретил ни одного.
— А, точно! — я успокоилась. Как я могла забыть про заклятие! По крайней мере, в этом доме все о нем знают и Бриену ничего не грозит.