Руслан, чем-то явно озадаченный, стоял посреди гостиной и чесал голову, а возле него, приваленная к стене, была огромная ёлка. Я улыбнулась. Уж никак не ожидала, что это вызовет у него трудности, однако…
— Тебе помочь, любимый? — сладко пропела я, не скрывая издёвки в голосе.
Руслан глянул на меня волком и отмахнулся. Я усмехнулась. Идея провести новогодние праздники, а по совместительству и наш медовый месяц тут, в домике, где когда-то я впервые испытала огромное счастье, ему пришлась не по душе, но в конечном итоге он сдался. Правда, время от времени ходил и поглядывал на меня косо, недоумевая, как же я могла променять отдых на европейском курорте вот на это всё. Могла, ещё как могла! Поймав на себе очередной хмурый взгляд Руслана, я сдавленно хихикнула и послала ему воздушный поцелуй. Он только качнул головой и продолжил крепить ель. Повернувшись к нему, я упёрлась подбородком в колени. Посмотрела на свою руку, где в мягком отсвете огня поблёскивало тонкое жёлтое колечко с большим камнем. Олеся Агатова… Порой мне и не верилось, что это случилось. Но факт оставался фактом — неделю назад я вышла замуж за Руслана. Гостей на свадьбе не было — только мы вдвоём. А потом этот домик…
— Хоть бы какао приготовила, — проворчал Рус, выныривая из-под мохнатой ветки. Пригладил растрёпанные волосы и как-то жалобно добавил: — Пожалуйста, Лесь.
Я поднялась с ковра и подошла к нему. Обняла и оставила быстрый поцелуй на губах.
— С имбирным печеньем? — спросила я с улыбкой.
Мой муж порой походил на большого ребёнка и, о Боже, как мне это нравилось! В такие моменты я чувствовала особенное тепло между нами, особенную связь. Вот он — властный, решительный, сильный, но такой родной, такой мой.
— Ты не замёрзла? — спросил он, потрогав мой нос. Я тоже коснулась кончика и отрицательно мотнула головой.
— Тут так тепло…
— И всё-таки я не понимаю… — начал было он, а я тут же закатила глаза.
— Господи, не начинай! — засмеялась я. — Этот дом… Он куда лучше Европы. Я тут счастлива, Руслан, понимаешь? Европа… это всего лишь Европа, а тут…
Покачав головой, я посмотрела на него. Знала ведь, что понимает, а ворчит… Так, чтобы поворчать.
На кухне я сразу же поставила кипятиться чайник. Достала из шкафчика какао и взяла кастрюльку. Сварить какао для собственного мужа… В этом тоже было что-то волшебное, так же, как и во всём окружающем. Выглянув в окно, я увидела лежащий на подоконнике искристый снег и улыбнулась. Снегом было засыпано буквально всё вокруг — деревья, кусты, подъездная дорожка. Зимняя сказка… Даже сейчас, в темноте, двор казался светлым. Я знала, что там, снаружи, холодно, но тут… Втянув насыщенный шоколадный запах, я насыпала какао в кастрюльку и достала молоко. Коснулась пальцами живота и улыбнулась. Хотелось танцевать. Закружиться вот прямо по этой кухне, вокруг стола, а потом вбежать к Руслану и… Ну уж нет!
Взяв с тарелки домашнее печенье, я откусила кусочек и словно в подтверждение собственных мыслей качнула головой. Нет-нет-нет! Вначале ёлка, игрушки, а потом… Потом мы ещё посмотрим.
Вернувшись в комнату с подносом, я протянула мужу большую чашку, а сама, взяв вторую, устроилась на диване, поджав под себя ноги. Ну надо же, за то время, что меня не было, он-таки весьма успешно справился! Может, это я на него так плохо действую?
Глянув на меня, Руслан заметил:
— Когда ты меня не отвлекаешь, я соображаю лучше.
Ох ты, какой честный! Словно невзначай, я сменила позу и чуть выставила вперёд грудь. Руслан тут же поперхнулся, а я самодовольно улыбнулась. А ведь точно… Всё-таки как-то странно я на него действую.
— Вкусно? — облизнув губы, спросила я и протянула ему тарелочку с печеньем.
Он насупился. Нет, точно большой ребёнок. Подойдя ко мне, Руслан присел рядом и оценивающе глянул на ель. Я тоже молча рассматривала её. Пушистая, красивая, а пахнет…
— Довольна? — спросил муж, поглаживая меня по бедру.
На этот раз поперхнулась уже я, он же, словно невзначай, поднял руку выше, к моей промежности и провёл кончиками пальцев между ног. Меня так и тряхнуло. Ещё немного, и какао бы оказался на диване — понятия не имею, как я удержала чашку.