— Костя, я сейчас занят немного. Позже тебе перезвоню.
Я возвращаю телефон на кушетку и на секунду прикрываю глаза. Давно не испытывал ничего похожего, наверное, даже и не вспомню, когда. Все куда-то тороплюсь, дела, звонки, постоянные мысли о делах, расчеты. А сейчас все исчезло, мысли из головы будто бы испарились. Почти медитация.
— Все в порядке? — тихий голос Маши никак не нарушает мою ментальную идиллию, даже напротив, идеально в нее вписывается. Спрашивает она мягко и доброжелательно, словно ей это действительно важно.
— Да, отлично. Ты давно у Владимира Сергеевича стажируешься?
— Всего вторую неделю. Я очень хотела к нему попасть, и вот получилось.
— Много часов работаешь?
— Всего по четыре в день, а после еду на учебу.
— Устаешь?
— Нет, мне нравится. Мне вообще нравится учиться и узнавать что-то новое.
— Хорошее качество. Расскажешь про курс? Первые дни ультразвук, а потом?
— Затем лечебный массаж, пять сеансов электростимуляции и электрофорез.
— И все умеешь?
— В этом ничего сложного нет, — Маша пожимает плечами и смотрит мне в глаза. — До Владимира Сергеевича мне еще, конечно, далеко, но я обязательно научусь.
И меня вдруг осеняет. То, что покоробило меня в разговоре с Ритой о ее свидании с Олегом. Он прожженный ловелас, и малышка Маша слишком… слишком какая? Слишком неиспорченная, что ли, на его фоне. Неподходящее слово, конечно. Олег хороший парень и девушек не обижает, просто относится к ним немного легкомысленно, а сестра Риты не похожа на тех, кому такое подходит. Но это я сужу соответственно своему впечатлению и опыту. Они оба молодые, почти ровесники, как-нибудь разберутся.
— Ну вот, на сегодня все, — Маша возвращает прибор на стол и достает из коробки бумажную салфетку. Склоняется надо мной, так что ее волосы свешиваются с плеча, и начинает осторожно удалять остатки геля с колена. Ее ладонь на фоне моей кожи кажется алебастрово-белой и, глядя на нее я вновь чувствую, как расслабленно путаются мысли. А мне через десять минут вновь вливаться в рабочую мясорубку.
— Спасибо тебе, — я мягко отстраняю ее запястье, слегка сжимая пальцами в знак благодарности, и встаю с кушетки. — Завтра в это же время?
Маша несколько раз кивает и резко отворачивается, но я успеваю заметить как ее лицо заливается краской. Боксеры. Она ведь только начинает свой карьерный путь и к полураздетым пациентам не привыкла.
— Иди, Маш, я выход найду, — спешу сгладить неловкость, пока снимаю со стула брюки. Может и правда шорты стоит с собой носить? Да ну, нет, чушь. — Увидимся завтра.
Маша бормочет «До завтра» и выскальзывает за дверь, а я, пока застегиваю ремень, вспоминаю, что рядом с моим офисом есть неплохая клиника, и физиолечение я вполне мог бы проходить и там. Зря не прислушался.
6
Маша
— Маш, я здесь пометил, чтобы Валееву в ультразвук добавили гидрокортизон. Иммунитет у дяди бушует, надо подавлять, — Владимир Сергеевич передает мне больничную карту и смотрит со всей серьезностью. — Я в операционную, ты остаешься за старшую.
Я бережно укладываю бумаги подмышку и с улыбкой киваю. О лучшем руководителе, чем он, я не смела и мечтать. Помимо того, что Синяев большой профессионал в области ортопедии и травматологии, он еще и исключительный человек: харизматичный, доброжелательный и со здоровой иронией. По его собственным словам, без последней в мире медицины обойтись никак нельзя.
Владимир Сергеевич выходит из кабинета, а я машинально смотрю на настенные часы. По мере того как движется секундная стрелка, чувствую растущее волнение: оно покалывает живот и нагревает щеки. Денис должен подойти на процедуру через пятнадцать минут. Все-таки до врачебного профессионализма мне еще очень далеко: вряд ли кто-то из специалистов смущается при виде раздетого мужчины, будь он даже таким красивым.