— Добрый день, студенты Делатура, — сухо проговорила леди Эвелин, обводя нас всех взглядом, — добро пожаловать.
И тут она заметила меня.
Глава 3. Будет тебе уроком
И без того недружелюбные глаза Клюшки затянулись изморозью. Кажется, она меня ненавидит. Эх, и было бы за что. Стало обидно от такой несправедливости. Она меня даже не знает, а уже терпеть не может. А ещё её неприязнь может выйти мне боком, потому что леди Эвелин точно сделает моё пребывание в Делатуре невыносимым.
Это было видно в её холодных блеклых глазах.
— Вас всё-таки зачислили, — проскрипела она очень тихо, вплотную приблизившись к моей парте.
— Как видите, — я неопределённо пожала плечами и дружелюбно улыбнулась.
— Посмотрим, на что вы способны, — она не оценила мои потуги и резко развернулась.
Я скривилась, но быстро постаралась придать лицу нейтрально-приятное выражение, когда заметила, как на меня смотрят ближайшие соседи по ряду, Тори в том числе. В её глазах начали зарождаться искры подозрений.
— Я — леди Эвелин, буду вести у вас теорию общей магии, пока вы не определитесь со своей специальностью, — она вытянулась гордой струной рядом с кафедрой и окинула амфитеатр цепким взглядом, — у вас будет много времени, чтобы понять, что вам ближе: флора, фауна, алхимия, здравие, предсказания, артефакторика. Есть ещё одно направление — теоретическое исследование и рунология. Вопросы? Слушаю вас.
Она кивнула взметнувшей руку вверх Тори. Я покосилась на неугомонную девчонку. Что ей интересно?
— Это правда, что раньше был ещё одна специальность? — спросила она, её губы едва заметно выгнулись в улыбке.
— Ваше имя? — Клюшка выгнула седую бровь.
— Тори Грэмс, леди, — представилась моя соседка, я заметила, как за стёклами очков весело блеснули серые глаза.
— Мисс Грэмс, — сказала леди Эвелин, и мне почудилось, что в глазах её скользнула ответная довольная искра, — это правда, раньше существовала ещё одна специальность. Но факультет закрыли из-за неперспективности очень давно, лет сто-сто двадцать назад. Магия же развивается, некоторые её ветви отходят в прошлое. Я ответила на ваш вопрос?
— Леди Эвелин, — позвал какой-то парень, получил разрешение и продолжил, — моё имя Рэнди Войс. А это правда, что сейчас в академии находится герцог Делатур?
— Мистер Войс, — чуть не скривилась Клюшка и окинула недовольным взглядом всех встрепенувшихся девушек, — герцог Делатур не должен никого из вас интересовать, он здесь для учёбы. Как и вы, надеюсь.
И тут она почему-то посмотрела на меня.
— Будто есть что-то плохое в том, чтобы интересоваться, — пробормотала я, не сдержавшись.
— Что-что, мисс? — тут же ухватилась за мою оплошность Клюшка, — говорите громче, мы все хотим послушать.
— Айза Шин, — сказала я, скрипнув зубами, — я говорила, что нет ничего дурного в том, что нас интересует герцог Константин Делатур. Говорят, что он один из сильнейших магов этого столетия и освоил почти все направления. А ещё он потомок создателя этой академии и наследник первого Великого герцога. Конечно, нам интересно узнать о таком человеке больше.
— Мисс Шин, — прошипела леди Эвелин, — говорю конкретно вам и всем присутствующим. Герцог находится здесь для учёбы, как и вы все. Кто решит иначе и захочет свести с ним более близкое знакомство, будет досаждать ему своим вниманием или преследовать — вылетит из Делатура быстрее, чем успеет произнесли слово «герцог». Я ясно выразилась, уважаемые?
Гул разочарованных голосов пронёсся по огромной аудитории, но Клюшка их словно не видела и не слышала, она смотрела на меня, прожигая своими блеклыми глазами насквозь.
— Мисс Шин, вам ясно? — она обратилась ко мне отдельно от всех, меня хлестнуло неловкостью по щекам.
— Почему вы спрашиваете меня отдельно? — я чуть не вспыхнула от десятков заинтересованных взглядов, пронзивших мою напряжённую спину.
— Потому что я знаю, как вы сюда поступили, — Клюшка не постеснялась всех присутствующих, ей доставляло удовольствие отыгрываться на мне.
— Я поступила честно, — щеки опалило от давления любопытных однокурсников.
— Конечно, — пропела старушенция так, что всем стало понятно — она не верит ни единому моему слову, — никто и не сомневается.
Сухие губы изогнулись в красноречивой усмешке. Она делала всё, чтобы унизить меня, очернить перед моими соучениками, рубила мою не проклюнувшуюся ещё репутацию на корню. Вот ведь старая стерва! Если я ничего не сделаю, она меня просто утопит, и песенка моя будет спета, так и не начавшись.