— Матвей, что ты делаешь? Отпусти ее! — возмутился он, кинувшись мне на помощь, но Залесский оттолкнул его в сторону. Парень упал на скамью и, кажется, сильно ударился головой, потому что встать смог не сразу.
— Не мешай! — возмутился Матвей, продолжая утягивать меня к двери церкви. — Мне нужны эти земли!
— Илья! — снова позвала я на помощь, но помощь была необходима самому парню, потом что от удара на виске у него показалась кровь, и он медленно водил головой из стороны в сторону.
Сколько бы я не вертелась, как уж на сковороде, а все равно неумолимо приближалась обратно к церкви и неизбежности завершения ритуала бракосочетания. Мой платок съехал с волос, я засветилась как звезда в темном небе, но это ничуть не смутило моего мучителя.
— Алек! — отчаянно заорала я. — Алек!!!
Церковь вспыхнула огнем как стог соломы. Из нее выскочил перепуганный священник. Матвей, испугавшись, выпустил меня из захвата. Я тут же отскочила в сторону от огня и парня, подбежала к Илье. Братишка уже поднялся на ноги и теперь, как и Залесский, пораженно смотрел на полыхающий домик.
Я не успела подумать о многочисленных свечах внутри него и о правилах пожарной безопасности, как из-за огня показался огромный Золотой Дракон.
Не Алексий.
Алексий был мельче. Он был более юрким и более добрым.
А этот был огромный, неповоротливый и жутко злой.
— Вот черт! — выругалась я, запоздало поправляя платок на волосах. — Кто это?
— Не знаю, — покачал головой Илья. — На Алека похож по шипам у морды, но он больше. Намного больше! — заорал парень, когда Дракон схватил Залесского за загривок и поднял над землей. Недо-жених заорал, Илья заорал. Я тоже заорала.
— Только попробуй его съесть на моих глазах!!! — слова вырвались прежде, чем я успела их обдумать.
Дракон на мгновенье замер, а затем брезгливо выплюнул парня. Тот отлетел в сторону горящей церквушки, приложился спиной о полыхающую стену и вырубился. Илья и священник бросились оттаскивать его от огня, а я тем временем наблюдала за Драконом.
Он сидел и лапами скреб морду, словно пытался избавиться от противного вкуса на губах. Если бы не было так страшно, я бы засмеялась.
Заметив мой интерес, ящер забыл про свои поруганные вкусовые рецепторы, и перевел на меня немигающий взгляд. Платок снова съехал с моих волос, и теперь блеск волос отражался в глазах Дракона нездоровыми огнями аппетита. Или здоровыми.
— Фу! — возмутилась я, обращаясь к нему как к собаке, когда он медленно стал подниматься на все четыре лапы и заинтересованно разглядывать меня. — Нельзя! Сидеть! Фу! Плохой Дракон!
Кажется, я его оскорбила.
Ящер возмущенно заорал, взмахнул пару раз огромными крыльями, поднимаясь в воздух и снося меня с ног потоком воздуха. Наблюдая за его взлетом, я поднялась с земли и застыла, пытаясь рассмотреть в темноте его крылья. А вернее надеясь увидеть на них дыру.
Дракон сделал вираж в воздухе, а затем снова начал спускаться и приближаться ко мне. Понимая, чем это грозит, я бросилась бежать, заорав бессмысленное «Аааа!» словно это могло мне помочь.
Не помогло. Меня перехватили поперек туловища и рывком оторвали от земли.
— Нет! Отпусти! — заорала я обеспокоенно. — Ты меня распорешь своими когтями.
Он разжал лапы, и я оказалась лежащей на раскрытой ладони. А высота тем временем возрастала.
— Сожми их! Сожми! Ты меня уронишь! — в панике закричала я, стараясь перекричать ветер, срывая голос, и хватаясь за его когти.
Лапы снова сжались на моей талии, но уже более аккуратно. Я, трясясь от страха и ужаса, вцепилась в них обеими руками, пытаясь успокоиться.
Только один человек исполнял все мои приказы.
И, скорее всего, только один Дракон.
35. Не всем, девки, быть принцессами!
К полетам на Драконах я точно привыкну не сразу. Если вообще когда-нибудь привыкну. Хоть Вирилий и катал меня на своем хребте на протяжении десяти дней, а все равно навык полета без самолета я не освоила, и сейчас могла оценить в полной мере и морозный ветер со всех сторон, и изменение давления, и потряхивание из стороны в сторону. Я всерьез опасалась даже не за то, чтобы не упасть, а чтобы у меня ветром не оторвало голову, которая болталась как у болванчика в разные стороны, когда Дракон то поднимался, то опускался, то поворачивал вправо, то влево.
Орать я перестала практически сразу. Во-первых, в этом не было абсолютно никакого смысла, так как отпускать меня рептилия не собиралась, а во-вторых, учитывая неудобства перелета, я практически сразу сорвала голос, и сейчас горло у меня болело ничуть не меньше многострадальной шеи, пытающейся удержать голову на теле.