Декс вытирается и идет ко мне. Стоит возле кровати. Я передвигаюсь, занимая его излюбленную сторону. Может быть, мы меняемся местами, как бы символизируя тем самым новый виток наших отношений. Теперь они законны.
Он гасит свет, нащупывает меня под одеялом. Обнимает, потом дважды целует в ухо. Большего нам пока не надо. Он, возможно, тоже придавлен масштабами того, что случилось.
— Спокойной ночи, Декс, — говорю я.
— Спокойной ночи, Рейчел.
Долго прислушиваюсь к его дыханию. Почувствовав, что он уснул, тихонько зову его по имени.
— Что? — отвечает он. Оказывается, не спит.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
— Да... А ты?
— Тоже.
Слышу, как он сопит. Сначала мне кажется, плачет. Потом с облегчением понимаю, что он смеется.
— Ты что?
— «Я купила эти часы в Лондоне», — передразнивает он и хохочет.
Слабо улыбаюсь:
— Ничего другого не смогла придумать.
— Я понял.
— Ведь это ты забыл часы на столике!
— Знаю. Вот черт! Вспомнил о них, как только она вошла. И подумал, что она их не заметит. Потом услышал вопрос и ждал, что сейчас ты как-нибудь выкрутишься. Но «Я купила их в Лондоне»... Я сидел в темноте и только руками разводил. Типа, тушите свет — сейчас начнется.
— Может быть, это и к лучшему. Теперь все всем ясно. В конце концов она бы так и так узнала.
Конечно, мне бы хотелось, чтобы все обернулось как-нибудь иначе. Может быть, лучше. Но возможно, Дарси так бы и не узнала о том, что было этим летом, если бы все еще оставалась с Дексом.
— Да. Конец помолвке. И двум дружбам, — говорит он.
Интересно, чего ему жаль больше? Надеюсь, что Маркуса.
— Ты вправду думаешь, что вы с Маркусом больше не сможете общаться?
Он вздыхает и поправляет подушку.
— Сомневаюсь, что через пару дней мы вместе пойдем пить пиво.
— Ты поэтому такой грустный?
— Не вижу никаких причин грустить, — говорит он. — Я с тобой.
Хочу сказать Дексу, что люблю его, но решаю подождать до завтра. Или даже до послезавтра.
Двенадцать часов спустя я направляюсь в кабинет к Хиллари, когда в коридоре меня перехватывает Лэс.
— Отлично. Ты вернулась. Мне надо с тобой поговорить.
Да, я хорошо провела время. Так мило с твоей стороны спросить об этом.
— Сейчас?
— Да, сейчас. Зайди ко мне. Живенько.
Хочу сказать ему, что приличные люди обычно не говорят «живенько», если только не шутят и не играют в крестословицу.
— Только возьму блокнот, — говорю я. Все вернулось на круги своя.
Через минуту уже сижу в его кабинете, пропахшем луком, и скорописью записываю указания относительно трех новых дел. Самые нудные, трудоемкие, идиотские, якобы тупиковые проекты, более подобающие стажеру. Это мое наказание за то, что я взяла отпуск. Он разговаривает со мной в возмутительном приказном тоне, и, судя по голосу, мне не следует его прерывать и задавать уточняющие вопросы. Разглядываю его нос картошкой и думаю, как все это мне опротивело. Вспоминаю, до чего же хорошо было в Лондоне, вдали от него. Мечтаю уволиться, найти другую работу в Нью-Йорке или, может быть, уехать в Англию вместе с Дексом. Пусть Лэс остается за бортом. А на выходе я скажу ему все, что о нем думаю. Например, что у него в носу растут волосы.
После целого часа заточения (в моем присутствии он трижды долго говорит по телефону) я наконец свободна. Иду прямиком к Хиллари. Там настоящее поле боя — еще хуже, чем обычно. Документы лежат повсюду — некуда ступить. Оба кресла тоже завалены бумагами, на столе целая груда скоросшивателей, папок и старых газет.
Она поворачивается в кресле.
— Привет! Садись. Как поездка?
— Куда сесть?
— Просто скинь это барахло... Как тебе Англия? Как дела?
— Ну... — говорю я, освобождая одно из кресел. — В Англии просто замечательно. Я сделала определенные успехи. А вчера вечером вернулась домой и узнала, что Декс отменил свадьбу.
Она недоуменно смотрит на меня:
— Отменил? Насовсем?
Рассказываю ей всю историю от начала до конца. Она переспрашивает на каждом слове и в конце концов ста-новится похожа на репортера, который берет интервью у знаменитости. Прикрывает глаза ладонью, смеется, качает головой, а потом вскакивает, огибает стол и обнимает меня. Такая реакция неудивительна. Я и не ожидала, что поведаю Хиллари о том, что мы с Дарси больше не подруги, что мои родители в ужасе и что известие о моем предательстве со скоростью света распространяется по всей Индиане.
— Потрясающие, потрясающие новости! Должна извиниться перед Дексом. Вот черт! Я ведь и в самом деле считала его жалким трусом.
— И ему это не понравилось.
— Понятно... Я так рада за тебя!
Улыбаюсь.
— А у тебя как дела?
— Да все так же. Мы с Джулианом впервые серьезно поругались.
— Почему?
Она пожимает плечами.
— Долгая история... просто у нас есть одно правило. Никаких секретов друг от друга.
— Насчет прошлого?
— Да. И вообще. Представляешь, на вечеринке он разговорился с какой-то девицей, а потом познакомил нас. Мы втроем славно поболтали. А вечером я спросила, откуда он ее знает. Он сказал, что встречался с ней два года назад... и все. Я, понимаешь, в шутку спросила: «Ты с ней спал?» А он вдруг как посмотрит на меня... То есть — да. Даже не скрываю улыбку.
— И ты разозлилась на него из-за его бывшей?
— Нет. Я разозлилась потому, что мне пришлось у него выспрашивать, спал он с ней или нет. Джулиан должен был первым признаться. Он нарушил наш уговор. И конечно, я тут же усомнилась, такой ли он честный, каким кажется.
Качаю головой.
— Ты ненормальная. Такая упрямая.
— Он тоже. Мы уже почти сутки не разговариваем.
— Хилл! Ты должна ему позвонить,
— Ничего подобного. Пусть сделает первый шаг.
Вид у нее храбрый и воинственный, но я впервые вижу,
как она на самом деле уязвима. Что-то в ее глазах говорит об этом.
— Мне кажется, все же тебе стоит позвонить. Просто глупо.
— Быть может. Не знаю — и потом, может быть, мы не так уж и подходим друг другу, как мне сначала казалось.
— Из-за одной ссоры? Мне кажется, ты все преувеличиваешь. Возьми трубку и позвони.
— Ни за что, — говорит Хиллари, но, судя по тому взгляду, который бросает в сторону телефона, она готова сдаться.
Говорю себе, что когда ты влюблена, то иногда просто забываешь гордость. И порой приходится бороться за сохранение собственного достоинства. Это как весы. Но когда у вас все складывается, наконец обретаешь равновесие.
Уверена, что у Джулиана и Хиллари так и будет.
Я возвращаюсь к себе и звоню еще одному своему неизменному союзнику. Знаю, что вся прелесть ситуации не ускользнет от Итона, поскольку он знает Дарси лучше, чем Хиллари. И в какой-то мере раскусил ее быстрее, чем я.
Он не прерывает меня ни разу, пока я не заканчиваю.
— Так ты это и заподозрил? Когда Декс позвонил и спросил, когда я прилечу? — спрашиваю затем.
— Я надеялся... Потому и дал ему твои координаты. Но вопросов не задавал. Просто скрестил пальцы на удачу.
— Надеялся? Честно? Думала, ты его терпеть не можешь.
— Действительно, терпеть не мог, пока он ходил вокруг да около целое лето. А теперь он мне нравится. Хочу сказать, что просто восхищен. Он не пошел простым путем. Ей-богу, уважаю его за это. Обычно в таких случаях люди оставляют все как есть, плывут по течению, покоряются судьбе и женятся. Декс поступил как мужчина. Он стоит того, чтобы ему доверять. Честное слово.
— Я рада, что первым о разрыве заговорил он, а не Дарси — она, видите ли, так решила, когда обнаружила, что беременна. Тогда бы получилось, понимаешь, что я получила Декса в качестве утешительного приза.
— И как ты себя чувствуешь? — мягко спрашивает он. Понимаю, что речь идет о Дарси.
Говорю, что счастлива, конечно, но при этом мне больно потерять подругу и смириться с мыслью, что отныне она — не часть моей жизни. Хотя если честно, до меня это еще полностью не дошло.