— Нет уж, обыщи меня, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты это сделала. Хочу, чтобы ты сама убедилась: я — чист.
Обыскать его! У Бэт пересохло в горле.
— Мне не нужно обыскивать тебя, Джек. Я тебе верю.
— Знаю. Но все равно хочу, чтобы ты меня обыскала.
— Но я не хочу.
— Почему нет? — сказал он, вопросительно взглянув на Бэт.
Бэт почувствовала биение сердца, его пульсация отдавалась в горле.
— Почему у меня должна быть какая-то причина для отказа? Разве я не могу просто сказать, что не хочу?
— Нет, — ответил он. — Если у тебя нет причины, тебе придется меня обыскать, Бэт. Таковы правила этой игры.
— Кто установил такие правила?
— Я установил, — ответил Джек.
Как же ей выпутаться из этой ситуации? — растерялась Бэт. Если она не сделает так, как хочет он, ей придется объяснить причину отказа. Она ведь не могла сообщить ему единственную причину: если она дотронется сейчас до него, то, кажется, что-то в ней изменится навсегда. Но она не сможет объяснить ему это никакими словами. Несмотря на хорошие отношения, которые сохранялись у них многие годы, он может подумать, что она начинает в него влюбляться.
Чертов Джек, он поставил ее в затруднительное положение. Ей казалось, она стояла босая на горячих углях. Честно говоря, Джек сейчас представлялся ей в образе дьявола, искушающего ее. Ей хотелось убежать, но она не осмеливалась и шевельнуться.
— Ну, чего же ты ждешь? — спросил Джек.
Бэт тяжело вздохнула.
— Хорошо, Джек. Ты выиграл.
На его лице появилась широкая манящая ухмылка. Такая улыбочка окончательно разрушила бы самообладание Бэт, не будь она его лучшей подругой, и никем больше. В данный момент хладнокровие — ее единственный козырь. Внутри нее вдруг словно что-то оборвалось — уже знакомое ощущение! Не нужно обращать внимания.
Задыхаясь, Бэт приблизилась к Джеку и стала слегка похлопывать его по бокам, начиная, конечно же, от подмышек, — она видела: так делают полицейские. Раз уж она согласилась это проделать, все должно быть сделано правильно.
Все шло относительно спокойно до тех пор, пока она не нащупала нижнее белье Джека под джинсами. Тут руки Бэт затряслись, на теле выступила испарина и силы оставили ее.
Хорошо, сказала она себе. Игра зашла слишком далеко. Бэт медленно выпрямилась и увидела, что Джек ухмыляется, явно догадываясь об ее замешательстве.
Как это на него похоже: он наслаждается тем, что поставил ее в неловкое положение. Он частенько поддразнивал Бэт за ее старомодность. И с радостью мог воспользоваться любой возможностью, чтобы доказать, что Бэт несовременна.
— Видишь, — сказал он через мгновение, — все так, как я тебе говорил. У меня нет с собой этой черной книжечки.
Преодолевая волнение, Бэт пожала плечами. Если Джек спокоен, то и она постарается ничем не выдать своего смущения.
— Я, в общем, об этом не сильно беспокоюсь, — сказала она. — Это Карен думает, что для тебя та книжечка имеет большое значение.
Откинув голову назад, Джек громко рассмеялся.
— И ты ей веришь?
— Ну… нет… я этого не говорила, — возмутилась Бэт.
— Тогда зачем ты меня обыскивала?
Бэт не сводила с него глаз.
— Потому что ты хотел этого.
— Это доказало мою правоту, не так ли?
— Ну… да, но…
Он улыбнулся.
— Теперь, когда мы все уладили, давай вернемся к другому.
Бэт нахмурилась.
— К чему другому?
Улыбка Джека стала еще шире.
— К вопросу о том, где ты так научилась целоваться. Ты мне так и не ответила.
— Ах, это, — проговорила Бэт недовольно. Она отрицательно покачала головой. Было ясно, Джек не отстанет, пока она не ответит. — Ладно, Джек, раз уж тебе так нужен ответ, я тебе отвечу. Обычно, когда я целуюсь с парнем в первый раз, я никогда не открываю рот. Но сегодня я так сделала только потому, что мне показалось, ты этого хотел. В конце концов, если я не могу довериться тебе, подарив какой-то простой поцелуйчик, тогда кому я могу довериться?
— Не простой поцелуйчик, — решительно и разгоряченно возразил Джек.
Бэт тяжело вздохнула, признавая свое поражение.
— Ну, может, и так, хотя для меня он не имел большого значения. Послушай, Джек, я не могу поверить, что мы позволим одному поцелую так на нас повлиять. Честно говоря, я думала, что мы, как настоящие друзья, сможем быть выше всего этого.
Джек довольно долго смотрел вдаль. Затем он обернулся, и на его лице возникло слабое подобие улыбки.
— Я могу быть выше этого. Только не знаю, смогу ли я это забыть. Но ради нашей дружбы я отодвину это воспоминание на задний план.