– Ты действительно такого не заслужил, – горячо подтвердила Анжела. – Я и Катьке то же самое сказала. Я с самого начала была на твоей стороне. Мне не нравилось, как она тебя изводит.
– Эх, Анжелка, и почему ТЫ не влюбилась в меня? Женила бы на себе, и мы были бы счастливы, как два голубя.
– Не надо себя обманывать, – дернула плечом та. – Я бы никогда тебя не окрутила. Тебе нравятся совсем другие женщины.
– Какие это – другие?
– Крупные, заметные, уверенные в себе, самостоятельные…
– Уже не нравятся, – с отвращением сказал Лёва. – Я сыт крупными и уверенными по горло.
– Катерина заявила, что ты ушел от нее к другой, – неожиданно вспомнила Анжела.
– Фигня. Ты же видишь, я ни к кому не ушел. Но специально все устроил, чтобы она так решила.
– Кажется, она следила за тобой. Еще до вашего скандала. И видела тебя с какой-то невысокой полненькой дамой.
– Это и была Марина Тишкина. Конечно, она не топ-модель, но, чтобы раздразнить Катерину, необязательно отличаться красотой и прелестью.
– Но ты ушел не из-за Марины?
– Конечно, нет! У Марины отличный муж, дети. Я же говорю – мы с ней просто приятели.
– И что теперь будет? Ты поселишься здесь один?
– Не знаю. Во-первых, мне нужно все осмыслить. Подумать о том, как жить дальше. А для этого я собираюсь на некоторое время свалить отсюда. Поедешь со мной в Болгарию? Исключительно как друг? У нас же билеты есть и номера в гостинице забронированы. Я буду наслаждаться жизнью в двухместном «люксе» один. Катерина пусть в Москве жарится. Отпуск я оплатил, так что вряд ли она отправится следом и нападет на нас с тобой в аэропорту.
– Ты предлагаешь поехать нам вдвоем?! – вскинула брови Анжела.
– А что такого? Со мной ты в полной безопасности. Уверяю тебя, я сейчас не склонен резвиться, как жеребец на выпасе. Меня устроят философские размышления на берегу моря, в тени раскидистых деревьев… Наверное. А ты будешь отдыхать как хочешь. Только завтракать и ужинать будем ходить вместе. Я ненавижу сидеть один за столиком: чувствую себя потерянным и забытым. Как лирический герой известной романтической песни. Кроме того, когда я один, мне начинают строить глазки женщины, а я этого не хочу. Просто не вынесу сейчас флирта. Так что ты нужна мне в качестве ширмы, которая будет защищать меня от настойчивых дам. Ну, что? Поедешь?
– Да Катя меня убьет! – воскликнула Анжела, опуская чайный пакетик в кипяток.
– Ничего подобного, – ухмыльнулся Лёва. – Она даже обрадуется. Потому что будет рассматривать тебя как шпионку в стане врага. Пообещай ей, что расскажешь обо мне все, что удастся выведать. Вот увидишь, она сама уложит для тебя чемодан.
– Похоже, ты уверен в том, что Катерина жаждет тебя вернуть.
– Она жаждет, безусловно. И не потому, что любит. А потому, что не может позволить мне ускользнуть. Вот если бы она сама меня бросила – тогда дело другое.
– Ты очень примитивно смотришь на вещи.
– Так отношения между мужем и женой вообще примитивны, если по большому счету. Прекрасные нюансы возникают лишь тогда, когда в семье равноправие. А если один охвачен первобытной жаждой повелевать… Самоутверждаться за мой счет!
Возразить Анжеле было нечего. И подумать только: все это устроила ее лучшая подруга! Поделать с Катериной ничего было нельзя. Она, словно слепая, упорно двигалась к краю пропасти. Найдется ли вообще для нее подходящий мужчина? Которого она не станет третировать или который будет только рад женскому диктату?
Возвратившись домой, Анжела открыла дверь своим ключом и сразу услышала смех. «У мамы все-таки гости», – подумала она. Это хорошо. Это очень хорошо, просто замечательно! Анжелу огорчало, что в последнее время мама растеряла всех подруг и целиком сосредоточилась на ее жизни. Это было и утомительно, и обидно, и… несправедливо! Маргарита Ивановна твердила, что своей неустанной заботой о дочери заслужила ее доверие, а посему желала знать о ней все, до последней точки. Начиная с работы и заканчивая нюансами личной жизни. А если Анжела вдруг пыталась что-нибудь утаить, даже мелочь какую-нибудь, мать вела себя как Катька, подозревающая Лёву во всех смертных грехах.
– Мам! – позвала Анжела, осторожно приблизившись к двери в маленькую комнату. Дверь была неплотно прикрыта.
Послышалась возня, шуршание, звук отодвигаемого стула, и Маргарита Ивановна возникла на пороге с фальшивой улыбкой на губах.
– Ты так быстро вернулась! – воскликнула она. – А я думала, тебе потребуется гораздо больше времени, чтобы утешить Лёву.
– Что значит – утешить? – наморщила лоб Анжела. – Надеюсь, ты не вкладываешь в это «утешить» нехороший смысл? Кстати, у тебя гости?