Полина смутилась, чувствуя, как заливает краской щёки, и ничего не успела ответить — Райяна уже вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Серебристое светящееся кольцо пропустило волчицу, мягко спружинив, и восстановилось за её спиной — такое же нерушимое и надёжное.
Полина поднялась с кровати, не находя себе места, Верен, сидевший на кушетке, тоже встал. Несколько мгновений неловкости, один шаг, разделённый на двоих, и мужские руки осторожно легли на девичью талию, а серо-голубые глаза встретились с тёмно-карими, почти чёрными. Встретились, и один взгляд утонул в другом… Полине так хотелось забыть обо всех проблемах и опасностях, не говорить больше ни о чём и ни о чём не спрашивать, но она не могла не заговорить о вороне. Удивительном, прекрасном вороне, который поразил её ещё при первом своём появлении. Кто бы мог подумать, что эта чёрная птица, такая, казалось бы, зловещая, может быть настолько красивой и притягательной.
— Почему ты не сказал раньше? — Полина коснулась шрама на щеке Верена — бережно, осторожно, кончиками пальцев. — Знаешь, я ведь так и думала, что ты был тем вороном… Потом, правда, начала сомневаться, потому что ты так убедительно отрицал… Но всё равно в глубине души я знала, что это ты…
— Я даже себе не хотел признаваться в этом, — Верен взял её руку в свою и поднёс к губам.
Он целовал пальцы, запястье, потом перевернул и поцеловал ладонь, глядя девушке в глаза, наслаждаясь тем, как теплеет её взгляд, всё больше наполняясь нежностью и истомой.
— Но почему? — спросила Полина, с трудом выныривая из сладостного омута чувств, что захлёстывали, затягивали, соблазняли забыть обо всём…
— Потому что… — Верен опустил глаза и отпустил её руку, отчего Полине сразу же стало холодно и даже немного страшно.
— Я должен признаться тебе кое в чём. Ты имеешь право знать…
Полина медленно осела на кровать, подозревая, что ничего хорошего за таким началом не последует.
— Я не только лин, как и ты, — выдавил Верен. Чувствовалось, что ему тяжело говорить об этом. — Ворон — моя основная ипостась, — он быстро взглянул на неё и снова опустил голову, вспомнив, что Полине это ни о чём не говорит.
— Значит, у многоипостасных оборотней бывает основная ипостась? Я не знала…
Верен сел на ковёр у её ног.
— У линов вообще-то всё индивидуально. Двух одинаковых не бывает. Количество ипостасей бывает разным. У кого-то их всего две и они могут быть приблизительно равными по силе, а у кого-то их много, и тогда обязательно бывает основная ипостась, в которой сила раскрывается максимально. Муфра считала, что моя основная — ворон.
— Ты так говоришь об этом, будто признаёшься в чём-то плохом, — Полина смотрела удивлённо и слегка испуганно.
Не хотелось думать о плохом этой ночью, что принадлежит только им, хотелось хоть немного подумать о хорошем и… почувствовать себя счастливой.
— Наверное, кто-то счёл бы это редким везением, — усмехнулся Верен.
— Но не ты…
— Не я. Вороны… отличаются от остальных оборотней. Многие считают, что они… что мы приносим несчастье. Воронов боятся и сторонятся, — слова давались ему с трудом. Взглянув в сторону и заметив фею, тихо сидевшую на столике, Верен предложил: — Пусть твоя фея расскажет, что она знает про воронов.
Фая с готовностью подлетела поближе и приняла важный вид, сложив крылышки за спиной.
— Про воронов ходит много слухов, — начала она тоном заправского лектора. — Но большая их часть не подтверждена. Доподлинно известно, что покровителем воронов является не Тена, как у всех прочих тёмных оборотней, а сам Лориш — Божество, Дарующее Покой.
— Лориш — это смерть, — отстранённо пояснил Верен.
— Ну, можно и так сказать, — согласилась Фая. — Лориш наделяет воронов особыми свойствами, как то: сверхчувственное восприятие, способность предчувствовать беду, способность видеть истинную суть людей и оборотней и распознавать ложь. В то же время нельзя утверждать, что вороны никогда не ошибаются.
— Вот тут ты права, — Верен едва заметно усмехнулся. — А остальное — преувеличение. Если бы мы могли так легко видеть внутреннюю суть… были бы поголовно шаманами. Хотя, конечно, шаманы видят не только это, но… Да, вороны могут видеть внутреннюю суть — иногда, в какой-то мере. Часто чувствуют ложь. Но это не значит, что их нельзя обмануть и от их взгляда нельзя укрыться. Прости, что перебил. Продолжай.