Райяна наконец повернулась и прямо посмотрела Полине в глаза.
— Мужиков кругом много, а настоящих друзей много не бывает. Ярон мне друг. Он мой вожак. И точка. А ты… Мы тоже можем быть друзьями. Наверное. И хватит уже! Вижу, что собираешься снова благодарить! Ну-ка срочно заговори о чём-нибудь другом! — Райяна нахмурилась — наполовину в шутку, но отчасти… Отчасти, возможно, она едва сдерживала слёзы…
— Как ты думаешь, в кого я… превращусь, если всё получится? В волчицу?
— Надо говорить перекинусь или обернусь, — машинально поправила Райяна. — Вот уж чего не знаю, того не знаю. Впрочем… раз ты идеально подходишь Ярону, то вариант с волчицей наиболее вероятный. Хотя… от разных оборотней иногда бывает более сильное потомство или даже рождаются лины — оборотни с несколькими ипостасями. Точно могут определить только шаманы, да и то не всегда. Там будет шаманка. Должна быть. Самая сильная в последнее время нас не балует, ушла, живёт отшельницей. Но ради ритуала пробуждения крови должна отозваться и прийти. А если не она, так кто-то из тех, что послабее. Но никто всё равно не скажет заранее, даже если увидит твоего зверя. Лучше и не спрашивай. Понимаешь, если это для тебя что-то меняет, если ты согласна пробудить волка, но не согласна… змею или скорпиона, то ритуал для тебя заказан. Ты должна быть готова открыть силу, скрытую в тебе, какой бы она ни была.
— А что, может быть и скорпион? — холодея от ужаса, спросила Полина.
— Вот это уж вряд ли, — усмехнулась Райяна. Такие оборотни обычно не вступают в браки с нашими. Живут они далеко… В общем, это я так — для примера. Змея — тоже маловероятно, но один шанс из тысячи есть. Ты должна быть готова к любой неожиданности.
— Ну, может, стану зайчиком, — улыбнулась Поля, пряча за улыбкой страх и внутреннюю дрожь. — Как раз будет подходящая ипостась для нашего случая.
— Ну нет… это уж нет, — ответила Райяна, тоже улыбаясь. — Светлые и тёмные оборотни практически никогда не вступают в брак. Если только с серыми — медведями, кабанами, енотами, барсуками. А зайчик — не тот вариант. Пойду я. Ещё надо выдержать шквал княжеского возмущения, а потом вызвать шаманку.
Уже взявшись за ручку двери, Райяна остановилась, обернулась.
— Это совсем не так страшно, как тебе кажется, — сказала серьёзно. — Знаешь почему?
— Почему?
— Потому что тут от тебя ничего не зависит. Страшно, это когда от твоих действий зависят судьбы и жизни других. А тебе нужно просто прийти и опустить руки в чашу. Если будет больно, то недолго. Перетерпишь. А если захочется кричать — кричи и наплюй на то, что кто подумает. Да и не подумают они ничего такого. Никто же не знает, насколько тебе больно. — Райяна подмигнула. — Разве что шаманка, но она никому не скажет и перед ней не стыдно, она поймёт.
— Спасибо тебе, — от души поблагодарила Поля. Волчица только кивнула и скрылась за дверью.
Оставшись одна, Полина снова и снова вспоминала вчерашнюю прогулку и разговор с Вереном, пыталась разобраться в своих чувствах, но они плохо поддавались анализу. Она поняла только одно: ей хотелось бы снова остаться с ним наедине, хотелось поговорить, узнать о нём больше. Но было ли это естественным следствием того, что их положение схоже — и он, и она чужие здесь — или было что то ещё… Не понять. С ним было спокойно. От него Полина не ждала подвоха или удара, обиды, оскорбления. Скорее — было страшно самой обидеть или спугнуть зарождающееся доверие.
Вспоминался печальный взгляд тёмных глаз — почти неуловимый, Верен постоянно отворачивался, отводил взгляд, но всё же она успела заметить печаль и горечь. Каково это — расти с клеймом сына предателя? И что он сам думает о поступке отца? Мать тоже умерла… Совсем один среди враждебного окружения… Хотя Райяна отзывалась о нём хорошо, не все здесь такие, как Грон.
Полина тряхнула головой. Ей надо бы готовиться к предстоящему, а она… снова вспоминает голос, мягкий, с бархатистыми нотками, руку, лежавшую на перилах моста, чёрную прядь, упавшую на лицо, нос с горбинкой, шрам… кто его оставил? Может быть даже кто-то из своих — из тех, что должны быть своими. Или мрак?
Когда Верен называл её теей, в этом не было издёвки. И лучше она будет думать о нём, потому что думать о Яроне, а особенно о том, что деваться ей от него, похоже, некуда, совсем не хочется. Толку от этих мыслей никакого. Да и предстоящее испытание лучше не обдумывать — от этого только страшнее становится. А ведь Райяна права: ничего от неё не зависит. Подготовиться к этому невозможно, можно только накрутить себя до трясучки.