Джон почти бросился на графа. Единственное, что удержало его на сиденье – это то, что коттедж был рядом, за следующим поворотом дороги.
– Ваши губы касались ее лодыжки, ваша светлость? – Брови Аты поползли вверх. – Как это… интимно с вашей стороны.
– Я уже говорил вам: мы с Викторией поженимся.
Ее светлость фыркнула.
– Да, ну конечно, это очевидно – она отказала вам. – Она понимающе улыбнулась. – Возможно, вы просили ее об этом не совсем верным образом. Вы упомянули о том, что она – самое прекрасное создание из всех живущих на земле? Сказали ей, что не можете жить без нее? А о том, что вы лю…
– Ата, – со вздохом проговорил Хелстон. – Оставь беднягу в покое. Я согласился поддержать его дух и стать свидетелем его будущей ответстве… хм, будущего счастья, – сухо продолжил он, – но я не соглашался и дальше слушать эту романтическую ахинею.
– Что ж, вот почему только немногие мужчины знают, как правильно делать предложения. В этом причина того, почему вокруг так много незамужних женщин. Все знают, что женщины без мужа ведут лучшую жизнь по сравнению с дамами, состоящими в браке. Джентльменам приходится употреблять каждую унцию фальшивого очарования, чтобы одурманить чувства леди и заставить ее принять его предложение.
– Ата, – уже громче проворчал Люк.
– Не то чтобы мы когда-либо считали тебя способным на подобное, мой дорогой. Я всегда подозревала, что ты шантажировал или даже обманул Розамунду, чтобы она вышла за тебя. Вероятно, ты запер ее в комнате, посадив на хлеб и воду, до тех пор, пока она не дала тебе положительный ответ. Бофор, с другой стороны, никогда бы… – Герцогиня захлопала ресницами.
Джон застонал и в этот же момент экипаж резко остановился, как вкопанный.
Виктория потерла пятно на большом столе в заново отремонтированной кухне коттеджа, радуясь тому, что у нее наконец-то есть время и для себя. В самом деле, ей оставалось только найти последних двух слуг для этого дома, где будут жить мужчины и мальчики. Этим утром без предупреждения прибыл мужчина вместе с женой, оба искали работу. Их рекомендательные письма были безупречными, и Виктория наняла их в качестве лакея и экономки. Осталось только найти кухарку и горничную, которая будет выполнять всю работу. А сейчас мальчики отправились в аббатство вместе с командой архитектора.
Потерявшись в бесконечном потоке мыслей относительно некого невыносимого герцога, девушка подняла голову только чтобы обнаружить человека, который занимал все ее мечты, перед собой.
Она неловко откашлялась.
– Ты пришел.
– Ты сомневалась в том, что я приду?
Виктория попыталась принять безразличный вид, чтобы скрыть свое смущение.
– Почему ты так задержался?
– Из-за твоих друзей. И твоего благодетеля.
Она нахмурилась.
– Они лично явились сюда? О, мне так жаль. Я причинила им такое беспокойство.
– Что ж, по крайней мере, ты способна о чем-то сожалеть, Виктория.
Девушка отвела взгляд.
– У меня нет никаких сожалений, ваша светлость.
– Я же просил тебя не называть меня так.
– Да, но вы отдавали мне так много приказов, что вряд ли меня можно обвинить в том, что я не всегда припоминаю все ваши пожелания.
Джон приблизился к ней.
– Нет? Ну, тогда мне придется напомнить тебе о своих желаниях.
Она закусила губу.
– Но, сначала, я должен поблагодарить тебя.
– За что?
– За то, что заставила графа Уаймита согласиться на договоренность.
– Пф. Это было детской игрой. Уверяю тебя, гораздо труднее заставить двух голодных мальчиков разделить кусок хлеба. А вы – два набитых…
– Виктория. – Он закрыл глаза и покачал головой. – Я знаю тебя достаточно, чтобы видеть твои методы насквозь. Ты от меня не отделаешься. А теперь, не произноси больше ни слова, пока не примешь мои комплименты и еще нечто большее. А если нет – берегись. У графа Уоллеса есть интересное приспособление, которым он предложил мне воспользоваться, если ты не выслушаешь меня.
Виктории стало почти дурно от мысли, что герцог смог так легко разгадать ее намерения.
– Ты так сильно любишь его? – угрюмо спросил он. – Так сильно, что не представляешь, что в один прекрасный день сможешь полюбить кого-то другого?
Ее взгляд слегка дрогнул, перед тем, как она ответила.
– Да.
Джон широко улыбнулся.
– Я обожаю эту твою черту характера.
– Какую черту? – спросила девушка, раздраженная сверх меры.
– То, что ты лжешь так же умело, как и браконьер, набивший карманы куропатками.
– Ну что ж, это неплохо срабатывало на тебе в самые важные моменты.
Его вдумчивые голубые глаза изучали Викторию, действуя ей на нервы.
– Почему ты сбежала? Это не похоже на тебя.
Со стороны буфетной послышался царапающий звук. Виктория проигнорировала его.
– Я не сбежала. Если бы я собиралась сбежать, то не находилась бы сейчас здесь, не так ли?
Джон сделал еще один шаг по направлению к ней.
– Виктория, мы должны пожениться. Ты никогда ничего не боялась за всю свою жизнь.
– Эти слова только доказывают, что ты меня совсем не знаешь. Я боялась чего-то всю свою жизнь.
В этот момент он схватил Викторию в свои объятия, вынуждая ее принять защиту и утешение своих рук.
– Вероятно, ты только боялась остаться без самых важных вещей – без пищи и без пристанища. Но не пытайся даже сказать мне о том, что ты боишься встретиться с переполненным бальным залом напыщенных аристократов, склонных к злорадным сплетням. Мне прошлось выносить это всю жизнь и, уверяю тебя, это всего лишь бессмысленная болтовня. Только подумай о том, какое удовольствие тебе доставит заставить их ощутить вину за свои излишества, и как при этом ты сумеешь заставить их помочь менее удачливым людям, точно так же, как ты проделала это с графом Уаймитом.
– И с тобой.
Джон усмехнулся.
– Да, и со мной. И ты сможешь наслаждаться, каждый день напоминая мне, что я был слишком глупым, чтобы самому додуматься до такого решения.
– Я не выйду за тебя, и не важно, как отчаянно ты попытаешься очаровать меня, – резко ответила она и толкнула герцога в широкую, теплую грудь.
Тот покачал головой.
– Знаешь, я наконец-то нашел самую прекрасную леди на земле… единственную женщину, без которой я не смогу жить… леди, которой суждено было…
– Ата поработала над тобой, не так ли?
– Черт возьми, Виктория. – Он снова покачал головой, прижав ладони ко лбу. – Не произноси больше ни слова, или, да поможет мне Бог, я…
– Что? – прервала его девушка.
– Я буду любить тебя. Любить тебя до конца своей жизни без передышки. Любить до тех пор, пока ты не забудешь, что боишься чего-либо. – Он сделал паузу и продолжил, понизив голос: – Я буду любить тебя с такой силой, что этого хватит на нас обоих.
Виктория ощутила, как в ее глазах собираются обжигающие слезы, а в глубине горла появилась боль от того, что она пыталась сдерживаться.
– А теперь, как ты думаешь, сможешь ли ты принять мое предложение? Принять меня?
Ее сердце взмыло вверх.
– Да. На самом деле, это весьма удобно, потому что…
Джон бросился к ней, чтобы снова сжать ее в объятиях.
– О, милая… обещай мне, что ты никогда, никогда больше не заставишь меня так тревожиться, как это было вчера, когда ты исчезла.
– Знаешь, Джон, тебе пора прекратить просить о стольких одолжениях и обещаниях. Я уже предупреждала тебя, как подобные вещи могут испортить человека. И, насколько я припоминаю, ты говорил, что мне больше никогда не придется делать то, что ты попросишь… это было после того, как меня укусила змея.
– Да, ну, тогда я был уверен, что это гадюка, и думал, что ты умрешь в течение одного дня.
– Это самая неудачная отговорка из всех, что я когда-либо слышала. – Еще один царапающий звук послышался из буфетной, и Виктория, встревожившись, огляделась в поисках метлы. – Что это такое?