— Может быть, доктор угостит меня кофе и расскажет историю Маргариты до конца? — кокетливо попросила Рита.
Джон, чувствуя нелепость ситуации и соображая, как отделаться от девушки, притормозил у ближайшего бара.
— Я бы предпочла у вас дома, — разочарованно прошептала тезка секс-бомбы и вслед за доктором неохотно выбралась из машины.
Официантка в розовом фартучке принесла дымящийся кофе и зажгла на столике свечу, которая вместе с букетиком цветков в вазочке создавала определенный настрой. У стойки сидело несколько парней. Глаза Риты, как у хищной кошки, блестели в свете мерцающей свечи.
— Так что ваша актрисочка? — Облокотившись на локоть, она метнула в доктора обольстительный взгляд.
— Маргарита влюблялась и разводилась со скоростью термоядерных реакций, — немного расслабившись и обдумывая дальнейшую стратегию, продолжил Джон. — Едва успев объявить о помолвке с актером Виктором Мейчуром, вышла замуж за великого режиссера Орсона Уэллса. Вскоре она сыграла у него в фильме «Леди из Шанхая». — В памяти Джона всплыл этот фильм. Он несколько раз бегал с друзьями смотреть его. — А о том, как звезда покинула Америку и впервые попала в Европу, сплетничали все наперебой. Хейурот влюбилась в Али Хана — мультимиллионера и сына имама мусульманской секты. Через два года вновь развод, и Маргарита просится назад в студию «Коламбио». Газеты пестрят заголовками о новой сенсации: «Успех отвернулся от секс-бомбы». В семидесятые она пробует выступать на сцене, но память, разрушенная алкоголем, не позволяет выучить роль, — чуть поучительно закончил Джон. — Так бесславно закончив карьеру, она жила под опекой своей дочери, принцессы Ямин Али Хан, и умерла от болезни Альцгеймера[1].
Но печальный конец не подействовал на Риту должным образом, наоборот, тезке актрисы льстило, что она напоминает доктору знаменитость его молодости. Мелодия из автомата, куда бармен по чьей-то просьбе сунул пару монет, настраивала на лирический лад. Рита, подозвав официантку, попросила бокал вина и призналась Джону, что тоже мечтала стать актрисой.
— Но судьба распорядилась иначе. — Сделав глоток, она покачала красивой головой.
Волнистые рыжие волосы, причесанные на один бок, спускались по нагим плечам, прикрытым тоненькими бретельками от сарафана, как бы невзначай касались щеки Джона.
«Изменение тактики», — подумал он.
— Извини, но мне пора, завтра предстоит тяжелый день, — мягко улыбнулся Джон.
Разочарованно состроив гримасу, Рита не теряла надежду.
Жаркие объятия на прощание, но Джон решительно отлепил от себя податливое тело с высокой мягкой грудью. Галантный поцелуй руки, и Рита исчезает за высоким забором своей дорогой усадьбы на берегу озера.
Этого женщины не прощают. Она была обижена на всю жизнь. И припомнила, как доктор пренебрег ею, через два года, когда он прооперировал ее мать.
Старая пациентка была безнадежна. Но консилиум из светил госпиталя принял решение оперировать. Родственники, в том числе Рита, дали согласие. Операция прошла нормально. Но пожилой организм не выдержал, и через двое суток старушки не стало. Как любой уважающий себя врач, Джон переживал эту смерть. И, как порядочный человек, брал вину на себя.
В госпитале мать Риты очень подружилась с симпатичным интеллигентным врачом. Они болтали по вечерам о жизни, о своих привязанностях. Больная рассказала, что она родилась в штате Техас. У отца была небольшая ферма с лошадьми. С детства она ездила верхом и обожала этих гордых животных. Но потом вышла замуж и покинула родительский дом. Все время она мечтала вернуться и заниматься лошадьми. Однако жизнь распорядилась по-другому. Отец умер, оставив ей в наследство ферму (теперь уже огромную, оборудованную современными средствами) с породистыми скакунами. Его бизнес приносил хороший доход. Но она не смогла сама продолжить дело отца. Наняла управляющего и только пару раз ездила улаживать формальности. Мать Риты была не бедна, поэтому продавать отцовскую ферму не хотела.
— Отец мечтал, что внуки переймут его страсть и займутся по-настоящему фермой, — рассказывала она. — Но увы, я родила одних дочерей. А они так далеки от скакунов.
Джон обронил в разговоре, что с детства мечтал о лошади. Но ему не пришлось, даже хоть раз, прокатиться верхом.
— Почему? — спросила пациентка.
— Занятия таким дорогим спортом были не по карману моим родителям.
— Доктор, когда я поправлюсь, мы поедем на мою ферму, и я научу вас скакать верхом. Галопом, — молодым звонким смехом рассмеялась пациентка.
— Обязательно, — улыбнулся доктор оптимизму старушки.