– Убеди меня в обратном – поехали к тетке Дусе.
Силина топнула ногой.
– В деревню я не поеду.
Зоя Борисовна отвернулась.
– Конечно, чего тебе там делать. Ты лучше в Париж езжай или сразу в Америку. Это ж у вас считается престижным, по всему миру таскаться. А по деревням и селам пусть простые смертные разъезжают.
– Предлагаю поговорить о чем-нибудь более приятном.
– Предлагаешь, так говори.
Лариса подошла к трюмо и взяла в руки губную помаду.
– Ты видела наш новый пруд? – спросила она у матери.
– Имеешь в виду ту лужу с мостиком? Видала.
– Ну и как?
– Пошлятина! На кой черт вам этот пруд сдался? Рыбу что ли собираетесь в нем разводить?
– Почему рыбу, просто... Тимофей захотел. По-моему, прудик очень даже ничего.
– Вот именно – ничего особенного. А я погляжу, твой Тимофей в последнее время слишком много хочет. К вам теперь как на прием к королеве едешь, в доме все золотом сверкает, куда ни глянь, так и слепит глаза.
– А беседку видела? – быстро спросила Лара.
– Мне она не понравилась. И вообще ваш сад напоминает тюрьму, не хватает только вышки и надзирателя с автоматом. Понастроили трехметровые заборы, как только живете здесь, ума не приложу. Вот у тетки Дуси...
Лариса Артуровна открыла шкаф, скинула с себя черное платье и уже намеревалась облачиться в сарафан, как вдруг Зоя Борисовна, подлетев к дочери, заголосила:
– Ларка, что это такое? Откуда у тебя на руке синяк?
Силина заморгала длинными ресницами.
– Я упала, мама. Позавчера, нечаянно.
– Врешь! – в голосе Зои Борисовны появились визгливые нотки. – Это синяк не от удара, тебя кто-то сильно схватил за руку, и я даже догадываюсь, кто это был.
– Мам...
– Тимофей?! Отвечай, он что, тебя бил?
– Я упала.
– Наглая ложь! – Зоя Борисовна обхватила голову руками. – Ой, люди добрые, да что же это такое делается, теперь он еще и кулакам волю дал. Да как он посмел? Что он о себе возомнил? Считает, на него управы не будет?
– Мама, Тимофей меня не бьет, я сказала чистую правду.
– Вешай лапшу кому-нибудь другому, а я не идиотка. Он мне ответит, я из него душу вытрясу. Ирод! Совсем от своих денег мозгов лишился. Ну ничего, я сейчас ему устрою.
Зоя Борисовна выбежала из спальни дочери.
– Мама, остановись.
– Ты меня не остановишь, я ему в глаза все выскажу.
Лариса схватила мать за плечо.
– Ты лишь усугубишь положение. Чего ты добиваешься, чтобы в доме разразился скандал?
– Я хочу поставить его на место.
– Не выйдет.
– Посмотрим.
– Мама, ради бога, подумай обо мне.
– Так я о тебе и думаю. Только о тебе, доченька, я же защитить тебя хочу. Никогда и ни при каких обстоятельствах мужчина не должен поднимать руку на женщину, а тем более на свою жену, мать его детей.
Лариса Артуровна пыталась призвать родительницу к порядку, но Зоя Борисовна была настроена решительно.
Влетев в кабинет зятя, она с порога заявила:
– Кто тебе дал право бить мою дочь?
Тимофей оторвал взгляд от бумаг и с нескрываемым презрением посмотрел на тещу.
– Вы о чем?
– Не прикидывайся придурком, прекрасно знаешь, о чем толкую. Я видела у Ларки синяк, это ты ее ударил!
– Она вам это сказала?
– Ах какой подлец! Какой же ты подлец! Я всегда знала, моя дочь совершила огромную ошибку, согласившись стать твоей женой. Ты не должен был иметь семью, она тебе не нужна. Тебе надо жить одному, без жены, без детей. Завали себя деньгами и задохнись в них.
– У вас все?
– Нет, не все, я хочу тебя предупредить, – Зоя Борисовна приблизилась к столу. – Если ты еще раз хотя бы пальцем дотронешься до Ларки, я за себя не ручаюсь.
– Она моя жена, я так или иначе должен до нее дотрагиваться.
– Ты меня понял, имей в виду, я не шучу.
– Угрожаете?
– Пока только предупреждаю.
– Вы свободны, – все так же спокойно изрек Тимофей.
Зоя Борисовна взорвалась.
– Как я тебя ненавижу, меня мутит от одного только вида твоей наглой физиономии. Напыщенный, самонадеянный урод!
Тимофей встал из-за стола.
– Попрошу вас не забываться... мама. Вы находитесь в моем доме.
– Я в гостях у дочери! Она здесь хозяйка!
– Но это не помешает мне в случае необходимости выкинуть вас за территорию участка.
– Что ты сказал? Меня? Выкинуть?
– У вас хороший слух, а я дважды не повторяю. Но первое, оно же последнее предупреждение вам делаю. Впредь следите за языком. А сейчас мне бы очень хотелось, чтобы вы избавили меня от своего присутствия.
Зоя Борисовна сникла.
– Был бы жив мой муж, отец Ларки, он бы тебя в два счета на место поставил.
Тимофей усмехнулся.
– Мой тесть мог бы жить в свое удовольствие, если бы не закладывал по-черному.