Записалась на полную депиляцию. У мастера очередь на полгода. Подруга сказала, что эта мастерица, тех, кто не приходит вовремя, сразу в черный список и потом не принимает уже никогда. И всё, прощай качественная депиляция. А моё идеальное тело требует только лучших процедур.
Опоздать никак нельзя. Гоню на своём Пежо, давлю на газ.
- Опаздывать нельзя.
Давлю педаль…
О, чёрт – Красный!
Секунда…
-----
- Смотри, рот у неё не закрывается.
- Папочка пичкает её пончиками прямо с утра.
- Как так можно, ещё немного и ужин будет окончен, потому что на столе ничего не останется.
- И не говорите. На прошлой неделе к ним приходил художник писать её портрет, так вот он сказал, что её лицо уже не влезает ни в одну портретную рамку.
Рядом кто-то захихикал. Повернула голову направо, потом налево. В мозгах началось шевеление мыслей. Не сразу, постепенно взгляд мой заполонённый какой-то тьмой, вдруг стал ясным. В глазах настроилась резкость, и увидела длинный стол, заставленный всякой ресторанной едой. Сижу за этим столом, а рядом сидят какие-то люди. Женщины и мужчины, в нарядах из прошлого века.
Снова у Артурчика вечеринка в стиле… даже не знаю что это за стиль, присутствующие за столом разряжены как попугаи. Почему-то совсем не помню, как именно на меня надевали платье. Чувствую тесный корсет. Слишком тесный.
Пытаюсь проморгаться. Замечаю, многие посматривают на меня и улыбаются, только вот значения этих улыбок не понимаю.
По-моему, эти люди совсем не модели. Странно.
А ну да, реклама. Нагнали простых актёров. Типа ужин. А я, как назло, очень голодная. Страшно хочется есть.
Передо мной стоит утка с перьями и головой. Красивый реквизит.
Мужчина в доисторическом парике, потянулся, оторвал от утки крыло и положил на свою тарелку. Хорошо играет роль голодного аристократа. И вообще очень сильно пахнет едой. Значит, еда настоящая, не киношная.
Кажется, я уже что-то жую, совершенно не помню, как положила еду в рот.
- Попробуйте утку, это что-то совершенно новое изящное и уникальное. Повар сегодня явно постарался для вас, - сказал кто-то рядом.
Я повернулась и увидела лицо старой женщины. На голове у неё словно меховая шапка нахлобучен парик. На чем он держится неизвестно, того и смотрит чтобы не свалился. Было бы очень смешно. Старушка вымучено улыбнулась и скрюченным пальцем указала на утку.
- Она наверное костлявая, и я не ем жирное мясо, - говорю брезгливо.
Люди за столом начали переглядываться и улыбаться.
- Но как же, ваш батюшка сказал, что утка одно из ваших любимых блюд.
Откуда ещё мой папаша тут мог очутиться, да ещё такое сказать.
- Спасибо, я разберусь. За собой смотрите, - сказала я, не слишком учтиво и старушка возмущённо выпучив глаза, сразу от меня отстала, повернулась и начала яростно что-то шептать на ухо соседке.
- Одни сплетницы кругом. Ну, чего уставился, придурок, - сказала я мужчине напротив.
- Я… я, простите.
- Нда, сборище дебилов, – выдохнула я и поискала взглядом фотографа, чтобы понять, когда начнутся съемки.
Ни с одной, ни с другой стороны не увидела человека с камерой.
Черт и поесть хочется, но такая еда мне совсем не подходит. Тут нет ничего диетического. А сама тянусь к мясному рулету и одновременно дотягиваюсь до какого-то блюда с картошкой. Причём такое ощущение, что мозг мой совсем не делает запрета рукам и взгляду. Они везде тянуться и всё хотят захапать, а мозг молчит.
- Кушай милая. Ты должна держать себя в форме.
Я повернулась налево, рядом пожилой мужчина. Он ласково смотрит на меня, прямо любуется.
О, боже, снова поклонник. И опять какой-то дед. Думает, если нарядился в древний камзол расшитый дешевыми бирюльками, то может уже себя царём чувствовать.
А ведь у него на голове корона.
Я поняла, он типа - король, а я типа - его дочь. Ясно.
Хорошо хоть не служанкой нарядили.
Это что получается, я – принцесса, дочь типа этого короля?
Ну хорошо, я не против. Сыграю роль. Может в кино пригласят сниматься.
А тем временем все вокруг, не стесняясь, едят.
-----
Герцог Роберт Нильсон Третий в пути почти сутки. Едет во дворец, по приглашению самого короля. Сопровождает герцога в дальней поездке, верный помощник и слуга Рамон.
- Нужно было ехать верхом, в этой карете растрястись можно. Тем более по их королевским булыжникам? – скорчил недовольную гримасу Роберт.
- Верхом, такой дальний путь? Ты бы устал и не годился для танцев. А сегодня тебе нужно беречь силы. Будешь много танцевать, очень много, Роберт. Аж пока эта девушка, в кавычках, не захочет пригласить тебя погулять, или ещё чего-то. Сегодня, Роберт, ты должен очень постараться, - сказал Рамон, глядя в окно, на показавшиеся вдалеке стены королевского дворца.