Люсинда вдруг повернулась, глянула на него. Глаза с черным контуром длинных ресниц, светятся тихой радостью. На щеках еле заметный румянец. Чувственная линия губ. Так естественно и красиво, что Роберт даже подумал, странно, почему не замечал этого раньше.
Она довольна. Он успел. Спас её.
- Да, жива, - улыбка осветила её черты новым светом, лицо засияло новыми гранями красоты.
- Ты очень красивая, - сказал Роберт, сам от себя не ожидая.
Она улыбнулась, протянула руку и коснулась пальцами его лица.
- Спасибо, что прилетел за мной.
- Я не мог не прилететь, ты же моя невеста.
Он прижал её пальцы к своей щеке. Люсинда повернулась к нему и второй рукой погладила волосы. Она словно поняла, о чем он думает, разгадала этот неожиданный поворот в его сердце.
Вот сейчас бы потянуться немного и поцеловать её прямо в розовые губы. Такое желание охватило Роберта и он, уже забыв о боли в одной руке, другой потянулся к Люсинде, чтобы приблизить её лицо. Она поняла его жест и тоже потянулась к нему, пытаясь приблизиться… вот-вот они должны были коснуться губ друг друга. Люсинда даже закрыла глаза, в предвкушении поцелуя…
Что-то заскрипело. Опасно и угрожающе.
Роберт приподнял голову и увидел, от края ямы быстро разрастается трещина, небольшая, но она движется, ещё немного и вторая трещина поползла по земле прямо туда, где они лежат.
- Кажется, сейчас край обрушится, - сказал Роберт.
Вместе, не договариваясь, они схватились за руки, вскочили с земли и побежали от края ямы. А за ними происходило что-то страшное, края ямы с треском и скрипом, со всех сторон рушились и засыпали пещеру, вместе с братьями, которые остались там лежать. Ещё немного и Роберт с Люсиндой провалились бы туда же.
Превозмогая боль, и прикрываясь вырванным пучком травы, Роберт несётся вперёд и тащит за руку испуганную Люсинду. Добежали до края поляны, остановились. Тут уже можно выдохнуть, яма давно закончилась.
Встали отдышаться. Тут снова показались исчезнувшие куда-то зайцы. Замельтешили под ногами пушистые зайчата.
Люсинда остановилась. Отвернулась от Роберта и он услышал сдавленный смех. Потом громче и ещё громче и вот она уже смеётся в голос.
- Ты чего, я вообще-то ранен.
- Ты бы себя видел, - смеётся она.
- Ну извини, - обиделся он, - либо сидеть в одежде во дворце, либо голым тебя спасать.
- Да нет, я понимаю, но ты бы видел себя бегущим, с голой задницей.
Роберт отвернулся, обиделся. Потом представил, как она бежала за ним и ему тоже стало смешно.
- Если бы у меня была одежда, я бы надел, но тут ничего нет, могу только прикрыться травой или зайчонком.
- Ой, - Люсинда вдруг что-то вспомнила.
Из-за завернутого у пояса края достала, дохлое тельце крысы. Она помотала её, подергала, но зверёк так и болтается безучастный к дерганьям.
- Клара, подружка, ну хватит притворяться, - попыталась пошутить Люсинда.
- Значит, я притворяюсь да? – вдруг сказала крыса и открыла свои черные глазки, - да ты совсем за меня забыла. Подружка называется. А я всё думаю, когда же ты обо мне вспомнишь.
- Эй, ты чего я думаю и о тебе тоже и о Роберте. Смотри, ему пол руки отсекли, - она глянула на руку, с которой всё ещё капает кровь, - черт Роберт, так ты истечёшь кровью, тебе срочно нужно доктора.
- Возьми, затяни ему руку потуже, - сказал зайчиха и подала вьющуюся ветку.
Люсинда взяла, подошла к Роберту.
- Давай руку.
Он повернулся прикрываясь. Она усмехнулась.
- Да, лучше спасать меня, чем во дворце сидеть, - а сама смотрит на его сильное тело. Скорее руку подвязала. Кровь сразу остановилась.
- Это конечно вы хорошо придумали, но теперь я не знаю, как нам лететь. Отсюда до дворца довольно далеко, - сказал Роберт.
У него не было вообще никакого желания куда-либо идти. Слабость в ногах и во всём теле всё больше давала о себе знать. Хотелось сесть или даже лечь и отдохнуть.
- А мы пешком пойдём, - говорит крыса.
- Конечно, тебе же не идти своими лапками, ты в любом случае поедешь на ком-то из нас, - сказала Люсинда.
- Заслужила.
- А Роберту нужно поскорее к доктору.
- Пусть значит летит, если сможет, но что-то подсказывает мне, что не сможет. Рука это же крыло. Думай головой.
Люсинда посмотрела на Роберта.
- Что ты скажешь?
Он пожал плечом.
- С раненым крылом я ещё не летал, но могу попробовать.
- Ты что-то очень бледный.
Она коснулась его лба, на котором выступила испарина.
- Нет, ты не сможешь лететь.
- Но идти слишком долго, - возразил он.