— Глупая традиция… – он попытался поймать коварную искусительницу, но та ловко выскользнула из объятий: месяцы тренировок и шелковый халат! – И нарушать дурацкие обычаи – типично для нас! Заавадим старые – создадим новые…
— Нельзя, милый… Ты, что, только что назвал их дурацкими?
— Гермиона… ты… без… белья… Какого дракла!
— Ну, надо же! Какая наблюдательность! Увидимся в Мэноре, лорд Малфой…
Не услышать ответного: «Твою мать! Черт! О Мерлин!» было просто невозможно. И приказа, зазвучавшего после, тоже:
— Чтобы пришла на церемонию в одном свадебном платье! И… чулках! И ожерелье не забудь! Я так хочу!.. Учти. Не послушаешь – ты меня знаешь!..
Гермиона подтолкнула Драко к камину.
«Теперь какое-то время его мысли будут заняты далеко не кольцом…»
Но это не слишком утешало. Ведь где пропавшую реликвию искать, она понятия не имела.
***
Эйвери мучили сплин, хандра и тоска зеленая. Единственный приятель – пушистый геморрой – Живоглот давненько не попадал в лапы колдомедиков, а без него хоть в петлю лезь.
Вот только повеситься для слизняка – задача невыполнимая. Еще сложнее – найти сумасшедшего для добровольного поцелуя.
«Проклятый Малфой! Что сынок, что папаша – два сапога… на одну ногу! Платиновые змееныши!..
Люциус еще в школе показал себя хитрым и скользким типом. Без мыла везде пролезет. А с годами он отточил собственные таланты путем успешной практики. Юлил между Министерством и Темным лордом. Даже из Азкабана сухим умудрился выйти. Вот кому маска слизняка к лицу! Вся внутренняя суть, как на ладони.
А сыночек еще дальше пошел! Естествоиспытатель недоделанный! Мантикору ему под хвост! Превращает честных людей, во что ни попадя! И мучайся потом!»
Эйвери был уже и на Азкабан согласен – до того по людям соскучился. Но клистирные трубки никак не могли найти контрзаклятие, а способ юного Малфоя не подходил по эстетическим соображениям. Превратил бы во что-нибудь более привлекательное - морскую свинку, например, – отбою бы от желающих расколдовать не было!
Последнее пожелание Эйвери проорал на всю палату – все равно никто не слышит. Хоть головой об стену бейся – всем плевать…
- И чего ты разревелся, как бешеный слон, Цезарь? – шипение Живоглота звучало, как музыка.
Слизняк внутренне расцвел, как майская роза, – в его незавидном положении научишься ценить даже крупицы счастья. А рыжий пройдоха – настоящая радость!
- Да хоть в кота, - пробулькал, смеясь, Эйвери. – Или собаку, их все любят!
- Не упоминай при мне этих животных, - фыркнул Живоглот, выпуская когти. – Только гавкать и умеют. И на луну выть. Никакого воспитания!
- А ты стал снобом, - удивился слизняк, недоуменно шевеля рожками-антеннами. – Прямо как один знакомый мне лорд.
- Темный?
- Нет, Малфой! Цаца белобрысая, ехидна в мантии, гиппогриф бешеный!
- Эй, полегче на поворотах, красноречивый ты мой, – прервал кот потоки живописных оскорблений. – Не такой уж он…
И вовремя прикусил язык. Эйвери не отличается умом и сообразительностью, все его таланты проявляются только в придумывании оскорблений и влипании в сомнительные авантюры. Не зря ж его Драко в слизняка превратил! Но догадаться мог даже круглый идиот, а Эйвери не дурак. Хотя у Цезаря в прошлом лишь бытовая запущенность, неблагополучная семья и преступные группировки.
- Чего ты там бормочешь? – поинтересовался бывший Пожиратель смерти. Последней реплики собеседника он, к счастью, не услышал.
- Ничего, - поспешил успокоить его пушистый хитрец, - снова подлечиться лег и такое узнал!..
Мохнатому артисту несказанно повезло: объегорив недалекого (это мнение Живоглота!) Рона и доверчивую Сью, кот попал-таки в Мунго.
Он не учел одного – та всенепременно сдаст «истекающего кровью» из рук в руки ветколдомедикам. Сопротивляться миссис Уизли – себе дороже. Дошло до того, что Живоглот всерьез посочувствовал Рону и дал зарок перестать третировать рыжего аврора. С Гарри же кот нашел общий язык! Да и с Люциусом тоже. Не говоря уже об Эйвери…
Пора уже галлеоны зарабатывать на собственных талантах. А что? Открыть в «Пророке» рубрику полезных советов « Как расположить к себе людей» - Скитер от зависти заавадится.
В какой-то момент вторая часть блестящего плана оказалась под угрозой провала. Сью, как магловская баржа, неслась вперед – даже странно при ее положении и габаритах! Рон с «умирающим лебедем», то есть котом, еле поспевал за чересчур активной супругой.
Пытаясь оттянуть встречу с ветеринаром и последующее разоблачение, полукнизл издал тихий стон, надеясь, что его бросят прямо здесь.
- Потерпи, Глотик, недолго осталось, - Сью смахнула слезу и ткнула в бок ухмыляющегося Рона. – Тебя вылечат!
- И вас вылечат, - Живоглот все же применил тяжелую артиллерию, то есть озвучил вслух собственные мысли.
Дальнейшее напоминало плохую комедию или фильм ужасов.
Миссис Уизли всплеснула руками, отшатнулась и медленно сползла по стене.
Следующую минуту Рон успешно изображал ветошь, кот наматывал круги и верещал утробным рыком: у Сью отходили воды.
Ее муж-герой издал вопль, будто тысячу акромантулов увидел, и осел на пол, придавив всей массой тушку Живоглота.
- Слонопотам, - заорал он, на этот раз по-кошачьи. – Худеть не пробовал?