Полукнизл абсолютно легально и не прячась по углам гордо прошествовал мимо клюющего носом молодого аврорчика (жалко салагу – получит на орехи. Впредь наука: стоишь на посту – бди!). Цезарь поглубже зарылся в густую шерсть, выставив наружу только глазки-перископы - переживал за успех их сомнительного предприятия. Ну и наблюдения вел. Разведчик! Шерлок Холмс склизский! Привык на чужом горбу в рай въезжать! Но с другой стороны, когда еще кота в качестве вьючного животного использовать придется?
«Ладно, Цезарь, веселись пока, - проворчал беззлобно Живоглот, направляясь в подвал. – Недолго музыка играла, недолго фраер танцевал! Скоро-скоро уже».
- А мы куда? – забеспокоился вдруг Эйвери, с ужасом наблюдая, что компаньон по побегу тащится в подвальные помещения Мунго. По слухам, впрочем, не очень-то им бывший Пожиратель доверял, там когда-то располагался мини-филиал святой инквизиции. Теперь сплетни предстояло проверить самому.
«Риск - это дело благородное и потому не про меня. Я еще молодой, нецелованный года два. Почти девственник. Эх, бабу бы мне, да потолще! Пожить охота! В свое удовольствие…»
Но вслух Цезарь ничего не сказал – вдруг скинут? И вообще, чего это он раскис, как девка на выданье?
«В случае чего – слизью измажу и грязью оболью. Словесной! Мне терять нечего. Пока очухаются, я в щель забьюсь - только меня и видели! Прорвемся! Где наша не пропадала!»
Долго упиваться собственной смелостью не позволило шипение Живоглота:
- А ты что думал, тебе ковровую дорожку расстелют и к парадному выходу под белы рученьки выведут? Тайными тропами пойдем – крысиными ходами, гномьими лазами.
- Это как? – выпучил глазки слизняк.
- Пока ты в Мунго загорал и бока отлеживал, я время даром не терял – нашел парочку нечистых на руку гномов, они мне ход из Мунго в Нору показали.
Про шантаж и угрозы кот благоразумно промолчал. Не хотел спугнуть доверчивого клиента.
- А зачем нам в хибару Уизли? – поморщился Эйвери, решив поиграть в снобизм. - Домашних пугать? - раздался ехидный смешок-бульканье.
- Не рыпайся, - рявкнул Живоглот. – Иди, куда зовут! Явка там у нас и связные ждут.
Он иногда просматривал криминальные сериалы. Для общего развития, так сказать. Предки бы им очень гордились!
- А потом?
- Суп с котом! На свободу с чистой совестью! Ну, или прямо в рай – что угодно выбирай! Тьфу ты, Цезарь, я уже стихами заговорил... Не доводи до греха!
- С чистой совестью только в учебники попадать, а нам, Пожирателям, вредно в истории влипать. И что за связные-то? С чем их едят хоть?
- Кончай трепаться, - Живоглот осторожно пробирался по захламленному подвалу, но, зацепившись за какую-то хреновину, злобно прошипел: - Бардак кругом!
- Чего-чего… - слизняк замер на полуслове – препятствие здорово напоминало «Нюрбернгскую деву» - сплетни о пыточной оказались правдой. – Ты куда меня привел, рыжий Иуда? Да я сейчас…
- Заткнись уже! - грубо посоветовал кот, сбрасывая наездника и запихивая скандалиста в какой-то лаз, - а то вместо живой бабы будешь целоваться с железной. Ясно?
- Какой такой бабы? - живо заинтересовался Эйвери, начисто забыв об ужасах подземелья. – А она красивая?
- А вот тебе не все равно? В твоем-то положении!
- Не, ну может я с нечестными намерениями... Так как она?
- Посимпатичней тебя уж точно, - осклабился рыжий сводник, с трудом пролезая следом – разъелся Живоглот на малфоевских харчах. Вот до чего доводят невоздержанность в возлияниях и любовь к фуа-гра. - Мяума!
- Ты что - застрял? – тут же пробулькал слизняк. – Не время валяться – погоня на хвосте! Носом чую. А всё потому, что кто-то слишком много ест!
- А, по-моему, это кто-то обнаглел и сейчас получит лапой по рогам! – спокойно выдал кот, рывком двигая увесистую тушку по заброшенному крысиному ходу.
- А ты догони сначала! – получил он нахальный ответ.
- Ну, держись, пиявка липкая! – и Живоглот поддал лапой посильнее, наглый слизняк немедленно полетел вперед, отчаянно матерясь и угрожая. – Эй, ты живой там? – забеспокоился пушистый агент, когда проклятия стихли, а Эйвери не отзывался.
- А чего мне сделается, ползи быстрее, тут места больше! - подначивал Цезарь, явно напрашиваясь на крупные рыжие неприятности.
- Дождешься ты у меня, съем нечаянно, вместо фуа-гры! – пригрозил кот, вываливаясь из слишком тесного туннеля. – Не по мне шили!
- Эй-ей, я не вкусный! – на всякий случай уточнил слизняк. – И вообще посади меня на спину, заколебался пешком ходить! Точнее - ползать. Не пожирательское это дело...
- А на груди уже не устраивает? – прищурился Живоглот. – Пригрел змею, называется, она уже и на шею лезет!
- Пожалейте сироту несчастную! – театрально заныл Эйвери. – Ел не досыта, спал без просыпа. Недосыпал, в общем! Ты же меня любишь, в глубине души!
- Ага, где-то очень глубоко! – вздохнул кот. – Залезай быстрее, пассажир безбилетный!
Примерно через полчаса блаженной тишины Цезарь, пребывавший в нирване после таких приятных для себя новостей, вдруг зауросил:
- Скоро притащимся уже? Жрать охота! В Мунго сейчас ужин...
- Топай тогда обратно, - предложил кот, продолжая, как ни в чем не бывало, двигаться вперед. Хитрец знал, что ленивый и трусливый слизняк возмущается просто для вида. «И мерзкий же у тебя характер, дружище, прямо соответствует внешнему виду!» А вслух: - Ускорение лапой придать?
- И ты, Брут! – пафосно начал Цезарь, но потом, увидев нехороший блеск в глазах ездового кота, сменил пластинку: - Так что ты там про бабу говорил?