- Папаша невесты дает за ней одно колечко... Тебе – поцелуй, свобода, снятие заклятья, золотой унитаз и прочие радости из жизни королей, мне – это самое кольцо, – мявкнул довольный Живоглот.
- Так я еще и жениться должен? Сейчас?! Мы так не договаривались! – брякнул лишь для порядка бывший Пожиратель, ему хотелось, чтоб его еще поуговаривали – приятно быть в центре внимания.
- Принцессы, хоть и гномьи, на дороге не валяются. Здесь разговор короткий: поцеловал принцессу – женись! Ты лучше представь морды малфоевские, когда ты объявишься, весь из себя король подземного Мэнора! Облезут от зависти, минимум. У них-то сынок на грязнокровке какой-то женится, а ты – на принцессе! Сечешь разницу? – кот чувствовал, что дело сдвинулось с мертвой точки.
- Ладно, договорились!
- Клянись! Я тебя знаю!..
- А в чем? – не привык Эйвери кидаться подобным почем зря.
- Цезарь, ты мой должник! Неписанный закон помнишь?
- Шантажист ты пушистый… Ладно, кл… клянусь! Колючку тебе под хвост, чем хоть?
- Кольцо – мне, и никакой мести будущим владельцам!
- А для кого стараешься, лизоблюд?
- Потом мявкну на ушко, когда человеком станешь, – Живоглот решил оставить оскорбление без ответа – месть подают холодной.
- Вот, чую, что объегорил, - булькнул слизняк. – Но ладно, расслабься, будущий король сегодня добрый. Только ты меня к невесте на себе ввези, боюсь, затопчут женихи принцессины.
Живоглот предчувствовал развязку:
«Или сожрут ненароком. Беречь тебя надо, как зеницу ока, пока не женю. И глаз не спускать! На всякий случай…»
А вслух:
- Забирайся уже, захребетник! Эй, гномы, нас в тронную пещеру и побыстрее, если хотите сегодня на свадьбе погулять за счет казны!
И рыцарь на белом (ой, рыжем-рыжем, конечно!) коте рванул на встречу судьбе и прочим неприятностям.
***
— Свадьбы не будет…
Тихая фраза повисла в воздухе, словно заколдованные свечи под потолком.
— Не будет, — Гермиона повторила последние слова громче, стараясь смириться со сказанным. Голос дрожал от волнения. Но не она!
Глядя на собственное отражение в огромном зеркале, Гермиона вот уже несколько минут не решалась снять сказочно красивый наряд: струящееся шелковое платье насыщенного винного цвета, с глубоким вырезом на спине и бантом, который так и тянуло развязать — и чувствовала себя трусихой. Что сказать, это ведь совсем не гриффиндорское поведение! Даже слизеринской осторожностью не пахло… Но факт оставался фактом. И смелость изменяла Гермионе не потому, что платье безумно нравилось (она редко могла сознаться в чем-либо подобном) — нет! И не потому что боялась Драко... Или очередного скандала… Все гораздо проще: в глубине души она продолжала надеяться на… чудо. А что еще оставалось?
***
Оркестр грянул нестройный туш, дверь в тронную пещеру распахнулась, и принцесса Клеопатра явила столпившимся сливкам гномьего высшего общества свой светлый лик, поражая своим видом всех присутствующих. Причем буквально. Придворные дамы немедленно падали в обморок, чуть сами собой в штабеля не укладывались. Хорошо, что кавалеры им не такие слабые духом попались – мужественно держали обморочных подруг, хотя у самих коленки тряслись от такого невиданного зрелища. Принцесса еще напудрилась и нарумянилась – так белесая, а тут прямо фея Белая Моль почтила их своим присутствием, да еще духами от Клеопатры на милю несло – все мышки комнатные от такого аромата чуть не передохли. Все вокруг только чихали и кашляли. Ну, еще сплетничали потихоньку. Поговорить во дворце любили все: от дворника до короля.
Король усадил дочку на золоченый трон (у самого-то стульчик из чистого хрусталя, как-никак император. А принцессе и позолоченный сойдет – не королева же!) крякнул, плюнул, высморкался и гаркнул на всю ивановскую:
- А ну, тихо там!
- Да здравствует Ваше Величество! Слизняков на ваш стол самых жирных! – нестройно ответили гномы.
А король решил завтра же устроить смотр вверенных ему гномов – давно он их не муштровал: расслабились – хором и то говорить разучились. А вслух пробасил:
- Я, Ворчелло Великий и Могучий представляю тем идиотам из дремучих пещер, которые понаехали немытые и нечесаные из всяких Нор и Отнорков и не привыкли к высшему обществу, мою дочь Клеопатру 101, наследницу престола и богатую невесту, между прочим! Кто жениться надумал – подходи по одному! Три сундука золотом для начала! Торговаться потом будете, оглоеды!
Придворные и новоприбывшие притихли, обсуждая услышанное. Тронная пещера теперь напоминала улей – не только жужжанием, но и количеством трутней. Халяву гномы носом чуют!
- Ну и рожа у принцессы, - высказался какой-то провинциал из дальней-предальней пещеры. – Трех сундуков маловато будет! Прибавь капиталу, сквалыга! До чего я это богатство люблю и уважаю...
- Маловато! Маловато! – подхватили задние ряды – этикету не обучены, что возьмешь? Дремучий народ, но помитинговать любят – слизняками не корми!
- А ну цыц! – рявкнул Ворчелло, успокаивающе поглаживая дочь по плечу, а то ведь костей не соберешь от гостей, если Клепочка выйдет из себя! – Поговорите мне тут! Кому мало – вон из тронной залы! Там палач на входе дежурит – бошки-то вам поукорачивает!