Пространство перед ним подергивается мутной рябью открывшегося портала, он делает шаг и сразу же выходит в темнице. На удивление сухой и чистой темнице.
Фьяцла, отцепившись от многострадального камзола, отползает в угол, бормоча что-то об иллиорах и их порталах. Кром падает как подкошенный там, где и стоит. Переход отнимает все накопленные за короткое время силы.
Приходит в себя Кром внезапно. Просто открывает глаза и смотрит в потолок темницы, иссеченый тонкими и глубокими трещинами. Из угла, в который уползла ранее эсхиллка, исходит ровный тусклый свет. Он переводит взгляд туда и видит склоненную над куском чьих-то штанов девицу. Она быстро водила над лоскутом, магическим пером, светящимся в темноте. Которое, если верить слухам, сам он никогда ими не пользовался, оставляет такое же тусклое сияние на листе.
Маг, прилагая неимоверные усилия, садится и скрипит, указывая на то, что заменяет бумагу:
— Ты где это достала?
Эсхилка оборачивается, смотрит на его палец, переводит взгляд на тряпку, пожимает плечами и отвечает:
— Да тут некоторые ломились, еле-еле отбилась, а трофей решила в дело пустить. Вот, Тьяцле письмецо пишу.
— А может без нее тут разберемся?.. — неуверенно произносит Кром. — В конце концов, чем она может тут помочь?
— Приведет сюда Темного. Он же за ней поехал? Если я точно поняла, для того чтобы она дала добро на открытие купола… Да, ты тоже натворил делов… Это же надо было концы плетения против эсхилл завязать на эсхиллке.
— Это был единственный возможный на тот момент вариант, — уклончиво отвечает маг и замолкает. Он перебирается ближе к стене и облокачивается на нее. Так намного удобней, не смотря на то, что она холодная.
Он краем глаза наблюдает, как Фьяцла сгребает письмо, встает и идет в его сторону. Садится рядом и протягивает клок полуистлевшей ткани. Пока он вчитывается в корявый, словно виверна лапой писала, почерк, девушка говорит:
— Единственный возможный вариант… Просто ты был влюблен в нее, она в тебя. Я еще думала, что-то серые ее глазки слишком ярко сияют, а тут такое. И знаешь, не каждой эсхиллке рассказывают, что она может менять свою внешность. Ей же, даже не смотря на блокировку магического источника, досталось то, о чем ни одна эсхиллка мечтать не может, по крайней мере та, которая не знает о некоторых возможностях, — нормальная внешность, которая к следующему году выправилась бы полностью.
Кром отрывается от чтения и с удивлением косится на девушку.
— С чего ты это все взяла? — спрашивает он.
Фьяцла тяжело вздыхает, откидывается назад, облокачиваясь спиной о стену, и отвечает:
— А на нее все всегда западают, даже не смотря на ее вполне мужественный подбородок.
— Ты ей просто завидуешь, — констатирует факт маг.
— Угу, наверное, — отвечает она, широко зевнув, и переводит разговор: — ну, так ты дочитал? Если нет, то я здесь, рядом с тобой прикорну, а то совсем устала.
Так и не дождавшись его ответа, она повторно зевает и кладет голову ему на плечо.
А Кром не спешит возвращаться к прочтению. Он погружается в размышления о том, к чему был весь этот разговор, и что это за странная мысль промелькнула там к коридоре, из-за которой он потом решился сплести портал. Определенно, одна отдельная эсхиллка создает очень много проблем.
За пределами темницы раздаются шлепающие шаги, медленно приближающиеся. Маг, отбросив лишние мысли на более благоприятный момент, прислушивается. Скоро этот некто должен подобраться к их темнице. Иллиор комкает будущее послание в ладони и запихивает в карман камзола. Становится темнее, но из того угла, где Фьяцла писала письмо, исходит тусклый свет от забытого пера.
Иллиор, осторожно придерживая за плечи спящую эсхиллку, прислоняет ее к стене, встает и, стараясь не шуметь, медленно идет к камню, вывернутому из стены. Поспешно хватает предмет, обжигаясь о его поверхность созданную враждебной магией, и запихивает его в карман. Как раз вовремя. Босые шлепки по камням слышатся уже рядом с их темницей.
Маг перемещается ближе к стене и замирает, чтобы не привлечь ненужное внимание. Шаги останавливаются напротив решетки. В темноте четко вырисовывается серый сгорбленный силуэт. Существо приближается, хватается за прутья крючковатыми пальцами и осматривает темницу зелеными светящимися глазами, сканируя каждый доступный сантиметр стен.
Кром вздрагивает от неожиданности, когда в полной тишине раздается громкое шуршание. Фьяцла медленно сползает на пол, чтобы сразу проснуться и уставиться в голодные глаза серого существа, которое каким-то непостижимым образом наполовину пролезло через узкое пространство. Оно собирается продолжить начатое, но иллиор опережает, выбрасывая в его сторону, первое в жизни смертельное плетение из разряда запрещенных. То, что некогда было человеком, оплетает синее сияние, закрывшее все, что за ним происходит. Когда последние всполохи оподают на пол, прожигая камень, в темном кругу остается небольшая кучка пепла.
Маг по стене сползает на пол, в отчаянии хватаясь за голову и бормоча:
— Все кончено, теперь меня казнят за нарушение закона.
Снова раздается шуршание, заставившее его вздрогнуть, тихие шаги и эсхилка опускается на пол сантиметрах в десяти от него.
— Не убивайся так, может еще пронесет, — после тяжелого вздоха произносит она, подтягивая к себе колени.
— Это у вас не существует запрещеных плетений, а у нас за каждый промах сжигают, — горько усмехается Кром.
— Откуда им знать, что произошло. Промолчал и все, — легкомысленно машет рукой Фьяцла и тут же меняет тон: — страшнее то, что мне дали задание.
— Как? Когда? Какое? — оживляется маг, после смены темы разговора.
— Во сне явилась матушка и приказала убить тебя, — разводит руками девушка. Иллиор определяет это по движению воздуха.
— Ну, и чего ты тогда ждешь? Давай, убивай. Не ты, так магический совет на костер отправит.
— Не, я этого делать не буду. Ты мне слишком нравишься, чтобы лишиться твоего общества, — поспешно произносит эсхиллка и надолго замолкает.
Через некоторое время Кром чувствует, как прохладные пальцы Фьяцлы прикасаются к подбородку. Она поворачивает его лицом к себе, притягивает ближе и мимолетно касается губами его губ. Быстро отстраняется. Он же недоуменно хлопает глазами, смотря в темноту, где должна пребывать эсхиллка. Разбежавшиеся было мысли собираются в кучу, он понимает, что уже несколько раз ускользало от него.
Маг вынимает из кармана перо, которое тускло освещает пространство вокруг, кладет его на пол, и поворачивается к Фьяцле. Та пытается в смущении отвернуться, но он протягивает руку и задерживает ее порыв, поворачивая к себе. Склоняется к ее лицу и накрывает ее губы своими. Одной рукой эсхиллка обнимает его, другой зарывается в волосы. Кром притягивает ее ближе к себе.
Около решетки раздается громкое рычание, которое прерывает их. Фьяцла отстраняется от иллиора. Тот недобро косится на серое существо с той стороны темницы и уже собирается повторно пульнуть в него синее нечто, как в поле зрения появляется еще с десяток. Маг переводит взгляд на смущенную и разозленную девушку, произносит слега охрипшим голосом:
— Похоже пришло время отправлять письмо, иначе мы отсюда никогда не выберемся.
Он вынимает из кармана скомканую тряпицу и передает ее Фьяцле, которая выхватив ее из рук, тут же начинает делать некие пасы, после которых записка исчезает.
Когда пыль немного оседает, Фьяцле удается сквозь серое марево рассмотреть контуры арки, а вместе с ними и, вспыхнувшие мириадами зеленых огоньков, глаза неких существ в темном провале открывшегося коридора. Слышится шорох и шлепанье босых ног по камню.
Рядом Кром что-то зло шипит, переводя сказанное в нормальную речь:
— Оказывается Ахрон замуровал тут жерт неудачных экспериментов предыдущего придворного мага…
Она некультурно перебивает его:
— А уничтожить их никак нельзя было?
— Они неубиваемы, — торжественно произносит Кром, выдержав эффектную паузу.