Она вваливается спиной вперед во внезапно открывшееся, после того как дверь замаскированная под стену отъезжает в сторону, пространство. С трудом подавляет накатившую панику, когда вокруг воцаряется темнота, и наощупь бредет вдоль коридора.
Вскоре исследовательский интерес иссякает под действием монотонного брождения в кромешной тьме, и она разворачивается. Медленно идет обратно, ощупывая и обдирая пальцы о камни, до тупика, находит большой выпирающий булыжник, нажимает на него и с ужасом осознает, что никакого результата это не возымело. Еще несколько раз со всей силы припечатывает по нему кулаком, тоже безрезультатно. Тько раздается громкий щелчок, скрип инатужный треск.
Фьяцла приваливается спиной к стене, тяжело вздыхает, сползает на пол. Обнимает колени руками, с трудом борется с подкатывающей истерикой.
После нескольких минут самобичевания, она вскакивает, бросается к тому камню, нажимает на него и с облегчением вздыхает, когда стена отъезжает в сторону, и солнце слепит глаза.
Выходит из опостылевшего коридора во внутренний двор Темного замка и садится рядом с Кромом.
Внимание привлекает какое-то движение. Она отвлекается от размышлений и смотрит туда, где должна была на плитах лежать обездвиженная бабуля. Та продолжает лежать и не делает ни единого движения, но к ней со всех ног несется, паникующая и хватающаяся в смятении за голову, иллиорка. Останавливается перед первым креплением от души вбитым в щель между плитами, к которому была прикована правая рука эсхиллки. Глориетта нервно всплескивает руками и принимается выдирать штырь из земли.
В этот момент Фьяцла решает сплести полог невидимости. Если одна просто не заметит их, то другая находится в таком состоянии, что заметит их, доползет и совершит акт возмездия.
Прикладывая неимоверные усилия, Глори и тянула его, и пинала, и чего только не делала, но в итоге одна конечность экс-матриарха все же обрела свободу. Постепенно, один за другим, она выдирает и все остальные.
Как только иллиорка заканчивает изначально практически не выполнимое дело, разгинается, вытирает пот со лба и с удивлением взирает на вяло двигающую конечностями, пытающуюся перевернуться на живот, чтобы потом встать, эсхиллку.
Рядом возится пришедший в себя Кром. Фьяцла краем глаза замечает, как он приподнимается, облокачиваясь на локти, и смотрит на цирк устроенный его сестрой. Иллиорка в это время насается вокруг, перевернувшейся и ползающей гусеничкой, Атцлы, стеная и нервно всплескивая руками.
— Что за панику они там развели? — раздается оттуда, где лежит обессиленный Кром.
— Глориетта пыталась снять кандалы, но только смогла выдрать крепления. Все остальное безуспешно, — отвечает озадаченная Фьяцла. Если у нее удалось выдрать штыри, то уж как-нибудь извернуться и снять браслеты можно было бы и без особых усилий.
— Конечно безуспешно, — произносит не без злорадства маг. — Эту прелесть может снять только тот, кто нацепил.
— Э, так теперь ответственность за это целиком и полностью возлагается на меня? — спрашивает эсхиллка, указывая в сторону разворачивающегося действа.
Иллиорка откуда-то тащит увесистый камень, чтобы разбить замки браслетов. Она, не обращая внимание на протестующую эсхиллку, начинает колотить им по ее руке, при этом что-то приговаривая и сверкая маниакальным взглядом.
— Ну все, — обреченно и очень тихо произносит маг. — Довели.
— О чем ты? — спрашивает Фьяцла, отрываясь от созерцания происходящего и переводя взгляд на мага.
— О том, что тебе срочно нужно спасать Атцлу. Иначе Глори замучает ее, — разъясняет иллиор.
— Хорошо, сейчас все сделаю, — бесцветным голосом произносит девушка, отворачиваясь.
Фьяцла протягивает руку в сторону Глориетты и посылает плетение забвения, которое переливающимся серебром обломком слетает с пальцев и медленно ползет к композицие из уползающей эсхиллки и догоняющей иллиорки, которая с упорством барана продолжает колотить камнем по кандалам.
Небольшое облачко подлетает к ним и зависает над головами, разрастаясь и медленно опускаясь. Атцла замирает, прекращая попытки вырваться из крепкого захвата, и настороженно смотрит на явление, пытаясь отследить откуда прилетел этот подарочек. Глори на радостях, что жертва перестала сопротивляться, принимается за дело с утроенными усилиями. Только спустя некоторое время она поднимает взгляд вверх, прослеживая взгляд жертвы. Ее бледное лицо становится серым, когда она видит медленно надвигающуюся опасность.
Приближаясь к макушкам указанных в плетении личностей, серая туча трансформируется в воронку, которая стремительно падает на обреченных.
— Надеюсь, это не опасно… — чуть слышно произносит Кром, не отрывая взгляда от воцарившегося в центре двора хаоса.
— Не, не опасно, — легкомысленно машет рукой Фьяцла, но тихо добавляет: — просто плетение забвения…
— Что?! Ты совсем с ума сошла?! Если с Атцлой все будет в порядке и она, возможно, сможет восстановить память, то мою сестру можно смелозаписывать в овощи! — Кром хватается за голову. — Как?! Как тебе в голову могла прийти такая идея?!
— Вообще-то, твоя сестрица успела, хоть и частично, но сплести щит. Так что ничего с ней не случится, — обиженно шипит эсхиллка, складывая руки на груди. — Неприятно, но не смертельно. Да и память быстро восстановится.
— Тогда пора уносить отсюда ноги, — произносит маг.
— Вот так ты за сестру беспокоишься, — усмехается Фьяцла, подскакивая с травы. — Чтобы слинять сразу же, как узнаешь, что никакие последствия ей не угрожают.
— Главное, что нам уже ничего не угрожает. Теперь осталось переждать в безопасности время до возвращения Ахрона. Мало ли, кто здесь еще служит твоей бабке.
— А я даже знаю, как отсюда добраться до самого безопасного места в замке! — хвастается девушка, нажимая ладонью на выступающий камень в, на первый взгляд идеальной, кладке.
Часть стены погружается внутрь и отъезжает в сторону, открывая вход в очередной потайной переход.
По темным переходам они блуждают долго, никто из них снова не озаботился факелами. В итоге они вываливаются из люка в потолке комнаты Ахрона. Прямо промеж стеллажей с энциклопедией.
— Интересно, она смогла тогда проникнуть сюда? — любопытствует Фьяцла, вставая с пола и внимательно осматривая стеллажи, которые находятся в идеальном порядке.
— Скорее всего нет, — отвечает Кром, выглядывая из-за угла. — Точно нет, иначе здесь был бы погром. Да и защиту поставленную человеческим магом, практически не возможно взломать. Если только сам этот маг не обучал взломщика.
— И правда все в порядке, — хмыкнув, подтверждает девушка, выглядывая из-за плеча иллиора.
Она опускает ладони на его плечи, с каким-то внутренним удовольствием отмечая, что он вздрогнул от неожиданности. Но все же поворачивается к ней и нежно целует в щеку. Она сначала удивленно замирает, потом обнимает его и тихо говорит на ухо:
— Как же… Как же… — не может подобрать слова. Маг замирает. — Как же я тебя люблю, Кром. Никогда тебя не отпущу, все время буду рядом, — она замолкает ненадолго и, после короткой паузы, воинственно добавляет: — а любой бледной змеюке из местного террариума голову за тебя отверчу.
Кром разворачивается к эсхиллке, обнимает ее, притягивает ближе и зарывается носом в волосы.
— Не надо никому головы откручивать, — после короткой паузы тихо произносит иллиор. — Меня не интересуют другие. Только ты. Только тебя я люблю.
Глава 14
Они разместились за кустами вдоль главной дороги, которая, огибая Темный замок стороной, тянется к Анрису, столице Темного княжества, и которую перекрывает стоянка эсхилл. Как раз присоединилась первая группа шумные степнячек. Темному только и остается, что молча удивляться тому, как разительно отличаются оседлые эсхиллки от кочевниц. Не только поведением, но и внешностью. А ведь оседлый образ жизни представительницы этого многочисленного и крайне воинственного народа начали совсем недавно, когда к власти пришла предприимчивая Атцла Фаэтон. Она-то теперь и владеет теми обширными землями, что некогда быди Темной империей, от которой у иллиора осталось только маленькое Темное княжество и гора проблем.