Он помнил данное семье обещание, что рано или поздно, и чем позднее, тем лучше, он продолжит род. Но он понимал, что не возьмет в жены ни одну из этих амбициозных претенденток, что смотрят на него точно, на обед. На самом деле он едва сдерживался, чтобы не распугать этот сброд зычным криком. А когда одна из них набралась наглости и, пробравшись вплотную, схватила его за рукав, а другая хлопнула по плечу, словно молотом, он скрежетнул зубами, набрал полную грудь воздуха и…
— Не правда ли, он душка? — пропела противным голосом та, что тянула его за рукав.
— Он — украшение бала.
— О-о, потрогай его плечи. Какой он сильный.
— Я хочу заполучить первый танец.
По раздававшемуся смеху он должен был догадаться, что это кузены разыграли его. Только они могли подвергнуть его такому надругательству. Он развернулся и облегченно вздохнул.
— Я так польщен вашим вниманием, что от танца, пожалуй, откажусь.
— Даже ради своего собственного спасения? — спросил самый высокий из троих.
Лорды Хит, Дрейк и Девон. Этих троих черноволосых голубоглазых демонов, невинно улыбавшихся ему, он узнал бы за милю. Боскаслов ни с кем нельзя было спутать. Несмотря на старомодную любовь к своим женам, они все же погуливали налево время от времени. Их талант разжигать скандалы был притчей во языцех по всему Лондону, как и их преданность клану.
— И кто из вас хочет станцевать со мной первым? Дрейк, самый циничный из братьев, ткнул старшего локтем под ребра:
— Хит у нас лучше всех танцует. Он, помимо всего прочего, еще и галантный джентльмен.
Девон сказал беспечно и дружелюбно:
— Он еще и самый симпатичный из нас. А еще он может нашептать тебе на ушко египетские заклинания.
— Зато Дрейк у нас самый здоровый, — вступил в разговор Хит. — Он настоящий мужчина. Когда он рядом, мне не страшно гулять по парку. Ты, главное, не поддавайся его уговорам выйти на террасу.
— У меня отличное предложение. — Девон обнял Гриффина за плечи. — Мы можем создать банду и взять тебя в долю.
— На мой взгляд, довольно трудоемкий способ избавиться от назойливых невест, — сказал Гриффин со слабой улыбкой на лице.
Хит повел бровью.
— Есть кто-то определенный в твоем списке, кого нужно убрать или захватить?
— Я в Лондоне всего пару дней.
— Так давно? — Дрейк скептически осмотрел его. — И ты еще не нашел женщину, руки и сердца которой будешь добиваться? Это может послужить причиной семейной сходки.
Странно. Гриффин вдруг подумал о Харриет Гарднер. Она была первой женщиной, которую он повстречал в Лондоне. Он не раз думал о том, что произошло бы, побудь они наедине чуть дольше.
— Моя жена говорила, что вычитала в газетах что-то о леди Констанс Чаттертон, — сказал Девон, который был не самым осторожным в семье. — Так правда это или вымысел?
Гриффин нахмурился. Об этой женщине он не думал вовсе.
— Мы виделись раз в Венеции, где встречались наши семьи.
— А! — Хит, который, кстати, был весьма осмотрительным, кивнул. — Это и было началом того, что газеты назвали самым захватывающим романом сезона?
— Не думаю, что все зайдет так далеко, — быстро сказал Гриффин. — Наши гондолы плыли по одному каналу. Мы посмотрели друг на друга. Или, может быть, я посмотрел на нее. Думаю, она положила глаз на Лайама. Ведь тогда я был всего лишь брат герцога. Возможно, Лайам с ней встречался после этого. Мне она была совершенно неинтересна, и я не спрашивал у него.
Повисла пауза. Он был признателен им за то, что они не стали выражать фальшивых соболезнований по поводу смерти Лайама. С другой стороны, они ведь тоже потеряли брата в засаде, и тело Брендона Боскасла так и не было найдено.
Когда оркестр на возвышении изготовился играть, Девон убрал руку с плеча Гриффина.
— Не хочу разбивать тебе сердце, но давай станцуем в другой раз. Дома меня ждут жена и маленькая дочка. Приходи к нам, познакомлю вас, пока светское общество не засосало тебя в свое болото.
Гриф рассмеялся:
— Поверь, по мне, так лучше взойти на эшафот, чем предстать перед светом.
Дрейк хлопнул его по спине:
— Слишком поздно. Ты герцог. Свет уже выбрал тебя своей очередной жертвой. Нужна, будет помощь — зови. Каждый из нас уже побывал в твоей шкуре.
Глава 7
Я встал со своего кресла и подошел, хотя сгущалась тьма, и начинался шторм, и ужасные раскаты грома уже слышны были над головой.