– Послушайте, мисс, вы не ушиблись? – Он присел рядом с ней на корточки, лицо у него было действительно озабоченное. – Вы должны извинить меня, я не заметил вас в темноте.
Она покачала головой:
– Нет, я не ушиблась. Просто запнулась, вот и все.
– Слава Богу!
Его взгляд скользнул вниз, в вырез ее платья. Она ахнула и попыталась подтянуть ткань повыше, надеясь, что он не увидел больше дозволенного. Дурацкое платье!
Хорошо, что он отвел взгляд.
– Послушайте, – сказал Колин, протягивая ей руку, – позвольте, я помогу вам устроиться на скамейке, вон там.
Кивком он указал на ту самую кованую скамью, на которой она сидела минуту назад. Бренна попыталась встать, игнорируя протянутую руку, но у нее ничего не получилось. Тогда он поднял ее и обнял за плечи, чтобы помочь удержать равновесие.
– Садитесь же. Не стоит падать в обморок среди роз. Шипы, знаете ли! Неприятное это дело, шипы.
Бренна не могла удержаться от смеха.
– Уверяю вас, что ни в коем случае не упаду в обморок. Для этого я недостаточно утонченная. Мистер... ох, кажется, я забыла, как вас зовут. Как же это... Розвуд? Розмонт?
– Розмур, – подсказал он. – Достопочтенный Колин Розмур, к вашим услугам, леди Бренна Маклахлан. Как видите, я ваше имя помню!
Бренна лукаво улыбнулась:
– Значит, у вас превосходная память. Это что же получается? Прошло семь, нет, восемь часов с нашей последней встречи. Никак не больше.
– Изволите шутить! Значит, вы уже вполне пришли в себя. И все же присядьте.
Он подвел ее к скамье, куда она поспешно опустилась, скорее, плюхнулась, совсем неэлегантно. Он с нескрываемым любопытством принялся ее рассматривать.
– Вы в самом деле его сестра? Я хочу сказать, сестра Хью Балларда.
Бренна кивнула: , – Да, вроде так и есть.
– Скажите, а какие у них доказательства? То есть помимо вашего поразительного сходства.
– Доказательств достаточно.
Рука Бренны инстинктивно вцепилась в бедро.
– Ах да, Баллард говорил о предсмертном признании. И все-таки я не совсем понимаю, как можно установить личность женщины, которую родственники не видели с тех пор, как она была младенцем.
– Думаю, что никак. Тем не менее обстоятельства ясно указывают, что я и в самом деле их дочь.
Родимое пятно, вот в чем дело. Много ли девочек родилось в том самом году девятого октября с родимым пятном в форме королевской лилии на правом бедре? Разве это не доказательство?
– Ваша нога, вы все-таки ушиблись? – Колин опустился на колено рядом с ней.
– Что такое?
Ее тело напряглось. Он был всего в нескольких дюймах от нее, так близко, что она чувствовала смесь запахов – табак и бренди, пополам с сандалом и тонко выделанной кожей. Очень мужской запах, от которого у нее слегка закружилась голова.
– Вот здесь. – Он указал на ее правое бедро. Неужели она прикасалась к родимому пятну?
– Вы уверены, что не ушиблись? Может быть, помочь вам добраться до дома?
Колин поднялся и навис над ней, протягивая руку.
– Нет, уверяю, все в порядке. Я... – Она проглотила комок в горле. – Просто свело ногу, вот и все. Думаю, вам следует вернуться в дом, мистер Розмур.
– Колин, – поправил он ее. – Я не уйду, пока не удостоверюсь, что с вами все в порядке. Леди... – Он замолчал, потирая подбородок. – Как мне вас называть? Леди Данвилл? Леди Маклахлан? Леди Бренна?
– Смотря для кого. Леди Бренна, леди Маклахлан – как я назвалась вам раньше. Но если бы вы спросили леди и лорда Данвилл, они бы настаивали, что я леди Маргарет.
– Но если вы не замужем, как же вы можете быть леди Маклахлан? Наверное, вы все же леди Бренна. Или леди Маргарет.
– Наши варварские шотландские законы больше благоволят к женщинам, чем английские. Мой отец – или человек, которого я считала своим отцом, – умер, не оставив наследников мужского пола. Он был младшим сыном, а наша земля, наше поместье не являлись майоратом. Умирая, он завещал все мне. Я леди Маклахлан из Гленброха, и я всегда знала, что буду ею. Меня к этому готовили.
– Хотите сказать, что отец воспитывал вас так, чтобы вы стали его преемницей? Он учил вас, как управлять имением?
– Именно это я и говорю, мистер Розмур. Вас это шокирует? Вы не верите, что женщина может управляться с делами поместья не хуже мужчины?
Он покачал головой:
– Я этого не утверждаю.
– Но ведь думаете, правда?
– Возможно. – Колин откинулся назад, прислоняясь спиной к дереву, и небрежно вытянул ногу. – Это не женское дело. – Он принялся отряхивать брюки от налипших травинок.
– Осмелюсь спросить, мистер Розмур, чем же надлежит заниматься женщине?
Он пожал плечами:
– Ну... вести дом. Принимать гостей. Ну и...
– Продолжайте! Служить украшением? Предметом обстановки? Ни для чего более достойного женщины не пригодны?
– Я этого не говорил.
Он вскинул бровь, и Бренна увидела, как перекатываются желваки на его скулах.
– Но несомненно, подразумевали.
– Вы ко мне несправедливы, хотя плохо меня знаете. Я знаком с несколькими дамами, которым удалось заслужить мое уважение и восхищение только своим умом и знаниями. Одна из таких женщин – моя сестра Джейн.
– Значит, мне следует извиниться, сэр. – Бренна покачала головой, чувствуя, что сваляла дурака. – Вы должны меня простить. Вечер выдался на редкость утомительным, и это еще мягко сказано. Кажется, леди Брэндон меня не одобряет.
– Так вот почему вы здесь, совсем одна? Злобная дракониха опалила вас своим ядовитым огнем?
Бренна рассмеялась. Очень точно подмечено!
– Можно сказать, что она считает меня неподходящей персоной для избранного круга ее гостей. А вы? Что привело вас туда, где лишь луна готова составить вам компанию?
– Луна сегодня необычайно яркая, вы не находите? Ведь до полнолуния еще далеко.
– И в самом деле очень яркая. Однако до полнолуния осталось не так много времени. Скажем, дня два.
– Правда? – Колин посмотрел в небо в просвете ветвей липы. – Пожалуй, вы правы. Осталось меньше половины.
– Последняя четверть. Точно. – Она встала рядом с ним. – Красиво, не правда ли? В такую безоблачную ночь, когда видишь все небо...
– Да, взгляните на ту яркую звезду повыше.
– Это планета Юпитер.
– В самом деле планета? Поразительно. Их плечи почти соприкасались.
– Но по-видимому, вы и я оказались здесь, в саду, по одной и той же причине. Вас не одобрила одна дракониха, а меня – весь свет. Всего лишь за один день я, кажется, потерял все – репутацию, положение в обществе, членство в клубе, любовь женщины, на которой собирался жениться, – задумчиво сообщил Колин. – Что вы об этом думаете?
– Скажу, что вы, наверное, преувеличиваете. Не может все быть так плохо!
– Боюсь, что дела обстоят именно так, – ответил Колин, пожимая плечами.
Бренна посмотрела ему в глаза. Если он говорит правду, должно быть, он совершил нечто крайне неприличное. Тем не менее инстинкт подсказывал ей, что Колин – честный человек, ему можно доверять. Что-то было в его глазах... В его обществе она чувствовала себя в безопасности. Или ее инстинкт дал сбой?
– Что же вы сделали, чем заслужили такое несчастье? – спросила она наконец.
– Уверяю вас, я не совершал ничего предосудительного. Просто выиграл несколько партий в карты, – добавил он немного загадочно, а потом опять посмотрел на небо: – Что это за звезда вон там? Она, кажется, самая яркая на небе.
Бренна кивнула. А он наблюдателен, и у него острый глаз!
– Это Вега из созвездия Лиры. Видите вон тот скошенный четырехугольник? Это и есть Лира. Взгляните. – Она изобразила пальцем прямой угол. – Вот Вега, а теперь сюда. Это созвездие Лебедя, а звезда называется Денеб. Теперь пойдем вниз. – Ее палец двинулся ниже, к созвездию Орла. – Это Альтаир. Вот эти три звезды образуют треугольник, который вы всегда можете видеть на летнем небе.