– Все будет хорошо, – уверенно прозвучал голос Василия.
Женя люто ненавидела это заклинание идиотов, но на этот раз подняла голову и улыбнулась.
– Конечно, я знаю. Ты же со всеми договорился…, – пробормотала она.
Участившийся перестук колес о бетонную полосу вдруг оборвался, исчезла вибрация, и Женя почувствовала зарождение знакомого сладостного тяготения внизу живота, Уголком глаза Женя увидела в иллюминаторе, как на черном полотне ночи рассыпался мелкий бисер огоньков, уползающих куда-то под гору. Бояться было уже поздно и она, переведя дыхание, снова повернула немного побледневшее лицо к Василию и скорее «на автопилоте» пробормотала:
– Давай поговорим об Испании…Я даже из географии не очень ясно ее представляю… Ты у меня, как тот Штирлиц, что-то все решаешь, а мне не рассказываешь.
– Это неправда, – отрекся Василий. – Сколько ночей мы с тобой вместе выбирали.
Женя подняла на него глаза
– Разве после ночи с тобой в памяти остаются какие-то беседы? Ты только коснешься меня, как из головы все вылетает. Я уж не говорю о продолжении… Тогда вообще начинаешь путать небо с землей.
Василий прижал ее на секунду к себе.
– Такие мысли у тебя, наверное, с перепугу…– услышала она, несмотря на шум в ушах и головокружение.
– Может быть, – приблизив губы к его уху, пробормотала Женя. – Ты же знаешь, что я не могу переносить ни качку, ни такие вот зависы. Что-то начинает со мной происходить…
Василий заглянул в ее сверкающие глаза, перевел взгляд на порозовевшие щеки.
– Но здесь ничего не выйдет, – шепотом ответил он ей на ухо. – Самолет маленький и туалет только один.
Василий уже почти весело оглядывал ее возбужденное лицо, потом тихо пообещал:
– Попробуем в Боинге. Здесь у нас даже времени не хватит…
Женя, вздохнув, вновь обхватила его обеими руками, просунутыми под полы расстегнутого плаща, легла щекой ему на грудь и попыталась уснуть. Подлокотник ей мешал и он, чтобы Жене было удобнее, подтянулся в своем кресле. Стало уютнее, но сцепленные пальцы быстро онемели, и она ослабила их. Одна рука соскользнула и наткнулась на то, вокруг чего крутились, и затягивали ее в бездну крамольные мысли.
Василий заерзал в кресле и зашептал что-то в ухо умоляющим тоном. Женя не понимала слов, но уже из озорства прижала локоть еще раз…Мельком взглянув по сторонам, она убедилась, что никто за ними не наблюдает и, не давая опомниться Василию, сунулась головой под полу плаща…