Я знал ответ, но все-таки спросил:
– Вы чувствуете свою ответственность?
Долгая пауза. Старик прошептал:
– Да, хотя… – Взгляд на меня. – Я реалистично оцениваю свою способность контролировать действия других людей.
– А у «нее» есть имя?
Стеди помедлил, потом произнес его одновременно с восхищением и болью:
– Кейти Квин.
Он замолчал. Над нами возвышался комплекс «Седьмое небо».
Глава 4
Майами – это что-то вроде южного Нью-Йорка в сочетании с северной Кубой. Образуется интересное смешение культур. И по-настоящему вкусная еда. Для молодежи есть ночная жизнь, которая бьет ключом, и в городе достаточно клубов, чтобы каждый вечер месяца отправляться в новый. Для богатых вечеринки на берегу океана на виллах площадью по пятнадцать тысяч квадратных футов – это норма. Средние яхты длиной семьдесят пять футов, но некоторые доходят и до ста двадцати. Как только вы оказываетесь в Майами, все ваше время будет занято тем, чтобы не отстать от соседей. Для некоторых это большой риск.
В Южной Флориде в центре жизни и событий вода. Почти у каждого есть лодка или две и пара водных лыж. Пустые трейлеры часто украшают дворы, и в большинстве случаев лодка стоит дороже машины. По выходным вопрос не в том, что вы будете делать, а куда (по воде) вы отправитесь.
«Седьмое небо» – это многоэтажный жилой комплекс, в котором квартиры начинаются от «вам это не по карману» и уходят в стратосферу до «даже не думайте об этом». Обнесенную высокой оградой, с закрытыми на замок воротами территорию патрулирует команда бывших военных в костюмах и с наушниками, которые, выйдя в отставку, решили заняться безопасностью очень богатых людей.
В квартале от въезда Стеди сел за руль и велел мне спрятаться между сиденьями. Чтобы меня не было видно. Я не стал спорить. Мы подъехали к воротам, и к дверце водителя подошел подстриженный под «ежик» мужчина, как будто вырезанный из дерева. За деревьями переливался залив Бискейн. Слева от нас, чуть дальше по улице, на узенькой парковке для обычной публики теснились папарацци. Камеры на треногах были направлены на верхний этаж. Один из репортеров стоял в луче света и что-то говорил на камеру. «Седьмое небо» служило ему фоном. Мысль о том, что Кейти Квин может в данный момент находиться в здании, привела их в состояние исступления.
Охранник направил на Стеди луч фонарика и кивнул:
– Счастливого Рождества, отец.
Охранник нажал кнопку на стенке, ворота поднялись, и он взмахом велел нам проезжать. Своего рода приветствие наоборот.
Стеди вытянул руку, коснувшись концов воображаемого креста, благословляя мгновенно раскаявшегося мужчину, и вернулся к рулю. Мы въехали на территорию, и, как только освещенный въезд остался позади, я прошептал:
– Они вас знают?
Он пожал плечами.
– Я иногда заезжаю сюда.
– Вы хотите сказать, что проделываете весь этот путь, чтобы выслушать ее исповедь?
Он повернулся ко мне. Лицо было суровым.
– Я несу носилки для раненого.
– А что насчет меня?
– Ты не инвалид.
– Кто же я?
Он бросил взгляд в зеркало заднего вида, разглядывая неугомонную толпу на другой стороне улицы.
– Упрямец.
В бухте было полно огромных лодок, но ни одного из тех людей, которым они принадлежали. На многих лодках мачты были превращены в пятидесятифутовые мигающие деревья. Одинокие звезды в человеческий рост цеплялись за спутниковые тарелки почти всех яхт. На некоторых без конца играла музыка, а на одной лодке, достойной Гаргантюа, на вертолетной площадке расположились двенадцать оленей в полную величину, тащивших Санту и его санки. Я почесал голову. Странно, что все так освещено, но нет ни одного человека.
Стеди сказал, что одна из яхт принадлежит ей.
– Одна из этих быстрых больших моторных лодок с открытым кокпитом для прибрежных гонок. – Он щелкнул пальцами. – Название какое-то броское.
Мы въехали в гараж, и Стеди остановил машину неподалеку от лифта. Черный «Рейндж Ровер» Кейти с затемненными стеклами стоял на своем месте. Незапертый и без хозяйки. Стеди коснулся капота.
– Мотор еще теплый.
Мы загрузились в лифт, двери закрылись.
– Какой этаж?
Стеди вставил свой ключ, повернул его и кивнул.
– Верхний.
Согласно списку, на пятом этаже было пять квартир.
– Которая из них?
– Все.
– Ей принадлежит весь этаж?
Стеди кивнул, не сводя глаз с цифрового дисплея на стене, на котором мелькали номера этажей.