Их можно было хорошо разглядеть за стеклянной стеной. Они выглядели так, будто их снимают для рекламы: безупречно одеты, собраны и двигаются плавно, словно их катают на рельсах. Полная ее противоположность.
Удар первый: не модель.
Дверь офиса открылась, и Энди оторвалась от книги, которую читала в телефоне. Из комнаты вышла длинноногая блондинка с опущенными глазами. Она была великолепна: высокая, тоненькая, как манекенщица. О ее острые скулы можно было бы порезаться, и эта черта каким-то образом добавляла ей привлекательности. Она оказалась в точности такой же, как и остальные девушки, какие, кажется, нравились Блейку Доновану.
По сути… Энди еще раз оглядела письменные столы работников, но сейчас она обращала внимание только на женщин. Да, она ничего не выдумывала. Среди них не было ни единой брюнетки.
Удар второй: не блондинка.
Уже два удара, а ведь собеседование даже не началось.
Энди притворилась, что по-прежнему читает, но ее глаза следили за блондинкой, пока та шла по приемной к главной рабочей зоне, и лишь после этого вновь опустились на книгу.
Энди утратила уверенность в себе, несмотря на новый элегантный костюм. Она, как всегда, гордилась своими золотисто-каштановыми волосами, и ей было не по нраву думать о том, что они могут послужить ей помехой. Какой-то шорох у дверей офиса заставил Энди вновь поднять голову. Из кабинета вышел мужчина и заговорил с секретаршей. Ах, должно быть, это и есть знаменитый мистер Донован. Он стоял спиной к Энди, и она не видела его лица, но со спины он был очень привлекателен. Пожалуй, даже сногсшибателен. Несмотря на то что пиджак прикрывал его зад, Энди была уверена, что он у него точеный.
А потом он повернулся, и ее рот открылся в молчаливом вскрике. Он был не просто сногсшибателен. Он был великолепен, роскошен. До дрожи в коленях. Сильная челюсть, высокие скулы. Широкий лоб и короткие светлые, но темного оттенка волосы подчеркивали голубой цвет его глаз. Пронзительных голубых глаз. Глаз, заставляющих женщин испытывать головокружение и смущение. Глаз, заставляющих совершать глупости. Например, забыть свое имя, причину, приведшую в офис Донована, или собственную решимость возненавидеть его. Вот такие глаза.
Удар третий: мистер Донован опасен.
Слишком опасен. Энди будет не в состоянии пройти собеседование с таким привлекательным мужчиной. Как она вообще сможет говорить? Ей нужно выключить телефон, взять свою сумку и немедленно уйти отсюда.
Не считая охватившего ее оцепенения, Энди уставилась на человека, на которого нельзя смотреть.
– Определенно это не последняя, – сказал мистер Донован секретарше. – У нее мужские икры. – Этот парень помешан на своей заднице и деньгах, поэтому все вокруг кажется ему уродливым.
Пока Энди помнит об этом, собеседование будет проходить гладко. Во всяком случае она на это надеялась.
– Эндреа Доусон! – Он произнес ее имя как «Энд-рии-а», и у нее по спине побежали мурашки.
Энди пошла следом за Блейком Донованом в его роскошный кабинет. Одновременно мужской и современный – сплошные чистые линии и нейтральные тона. По крайней мере, его вкус в искусстве и мебели не так жалок, как в объявлении в каталоге «Крейгслист».
– Эндреа, – сказала она его спине. – Почти рифмуется с именем Лея. Как принцесса Лея. Вы смотрели «Звездные войны»? Я всегда напоминаю имя Леи, чтобы люди запомнили мое. – Святой Иисусе, она говорит как идиотка. Вспоминать о «Звездных войнах» – лучший способ найти работу в пиццерии, Энди! И он еще не взглянул на нее. Даже произнося ее имя, он изучал резюме, а не смотрел на нее. Зануда с большой буквы «З».
– Эндреа. Дреа. Дреа. – Он постучал пальцем по письменному столу, словно пытался вбить себе в память верное произношение ее имени. Это уже что-то. – Похоже, у вас подходящие навыки работы с компьютером. – Расстегнув пуговицы на своем пиджаке от Армани, мистер Донован уселся в кресло с подголовником, не пригласив сесть и ее. А потом стал водить пальцем по резюме.
– Да, – подтвердила Энди, усаживаясь на свободный стул и пытаясь не смотреть на него.
Мистер Донован продолжал читать резюме, а она – пожирать глазами его тело, длинное и хорошо развитое физически. Грудные мышцы проступали сквозь ткань его сорочки, и – ух ты! – это были роскошные мышцы.
Возможно, хорошо, что он на нее не смотрит. Потому что если он это сделает, то тут же заметит, что она не сводит с него жадного взгляда. Однако в душе он некрасив. Абсолютно нельзя это забывать.