– Да, давайте обсудим ваши нужды, – сказала она.
«Пожалуйста, пожалуйста, пусть окажется так, чтобы мои слова прозвучали не так заманчиво, как мне показалось!»
Но даже если Донован и расслышал в ее голосе желание, то виду не подал.
– Я очень занятой человек, – начал он. – Я построил этот Ай-ти-бизнес, начиная с росчерка пера. Теперь это компания мирового уровня. Мне часто приходится ездить в Нью-Йорк, Лос-Анджелес и Чикаго. Иногда в Японию или Германию. У меня очень длинный рабочий день, мне приходится иметь дело с клиентами, живущими в разных часовых поясах. Когда я, наконец, выхожу из офиса и направляюсь домой, я там не отдыхаю, а чаще всего продолжаю работать. Понятно, что при таком образе жизни ни на что другое времени не остается.
А-а, он из тех мужчин, что женаты на своей работе. Но он же так привлекателен! Иногда ему следует об этом вспоминать. Не сдержавшись, Энди спросила:
– У вас не бывает свиданий или… еще чего-то?
– Вы хотите спросить, есть ли у меня секс?
Энди вспыхнула от такой откровенности, хотя на самом деле именно это она и имела в виду. Но можно ли обсуждать такие вещи на собеседовании?
Выяснилось, что он считал собственный вопрос вполне уместным.
– У меня полно секса, – заявил Донован. – Когда я, так сказать, в настроении, я просто нахожу то, что мне нужно.
– Что же вам нужно?.. – Этот разговор привел к тому, что у Энди в нижней части живота появилось ощущение сдавленности, отчего возникло чувство возбуждения и дискомфорта одновременно.
– Трудно подобрать подходящее слово, Дреа. Но я иду один в клуб или бар, откуда уже не ухожу в одиночестве.
– Меня зовут Энди. И как часто вы это делаете? – Она начинала разбираться в его личности. Нарцисс, человек, стремящийся держать под контролем все, что можно, женоненавистник…
Наклонившись вперед, Донован поймал ее взгляд.
– Очень часто, Дреа.
Энди вздрогнула, услышав его низкий, шелковистый голос, поймав на себе его взгляд, устремленный прямо в ее глаза. Когда Донован смотрел на нее так, ей хотелось быть одной из тех женщин, которых он выбирал для себя в баре. И хотя даже сама мысль об этом показалась Энди непристойной и отвратительной, она ощутила жар и волнение.
Блейк продолжал буравить ее взглядом.
– Вы считаете это неприличным?
Энди заерзала на стуле, не зная, что ответить на этот вопрос, да и вообще не зная, стоит ли что-то отвечать, потому что к этому мгновению она была готова не разговаривать, а забраться к нему на колени и облизать его с головы до пят.
Донован принял решение за нее: прервав зрительный контакт, он смахнул невидимую пушинку с рукава.
– Однако эти встречи никогда не длятся дольше одной ночи, – заметил он. – Похоже, женщины, ожидающие мужчин, которые подберут их в баре, не принадлежат к тому типу женщин, с которыми мне хотелось бы проводить больше времени.
К счастью, это утверждение, сделанное внутренне уродливым Блейком Донованом, разрушило то очарование, которым он обезоружил Энди. Почти разрушило. Она поняла, что все еще испытывает патологическое любопытство и желание задать тот вопрос, который она обещала себе не задавать.
– Какой именно должна быть идеальная для вас женщина, мистер Донован? – не веря собственным ушам, спросила она.
Он тут же ответил:
– Около пяти футов семи-восьми дюймов… Сто пять – сто двадцать фунтов… Я предпочитаю экзотическую внешность: темно-карие глаза, почти черные волосы.
Боже, да этот человек – настоящая свинья! И не потому, что пять футов пять дюймов Энди и ее 147-фунтовое тело никак не вписывались в его требования. Признаться, она еще никогда так сильно не гордилась своими золотисто-каштановыми волосами и карими глазами. Ей было бы противно даже думать о том, что она включена в список желаний этого мерзкого типа!
По крайней мере, это говорил ее разум. А вот пульс между ее ног свидетельствовал об обратном.
«Прекрати это, Энди! Это презренный мужчина. Сосредоточься и пройди через эту пародию на собеседование».
– Очень необычный тип женщины, мистер Донован, – заметила она.
– Что я могу на это сказать? Я знаю, чего хочу.
Энди вспомнила о его офисе, полном блондинок.
– Интересно, но я не видела среди ваших служащих ни одной женщины, которая подходила бы под это описание, – заметила она.