Все достоинства интегрируются в звании "Раба Яхве" — Того, Кто пришел лишь для исполнения воли Отца: "...уничижил Себя Самого, приняв образ раба.., быв послушным даже до смерти, и смерти крестной" (Фил. 2.7-8). Формула искушения "вы будете, как боги" (Быт. 3.5) — это дьявольское вожделение свойств Божиих исправляется только формулой "будьте рабами": "И кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом" (Мф. 20.27). И только тогда ярко заблистает истина: "...вы все — боги" (Пс. 81.6; Ин. 10.34). Самый удивительный факт — происхождение от рода Божественного (ср. 1 Пет. 2.9) — осуществляется не на первом такте, а на втором. Здесь очень важно подвижничество. Оно определяет смирение как искусство находиться точно на своем месте. Хайдеггер высказывает глубокую мысль, когда говорит, что настоящая свобода тождественна истине человека, что она состоит в совпадении его экзистенциального места с его призванием. Пресвятая Дева Мария заявляет, что Она — "раба Господня" (Лк. 1.38), а Иоанн Предтеча говорит, что он — "друг жениха" (Ин. 3.29); а ведь страшное желание Сатаны состоит именно в том, чтобы быть господином и женихом[352].
Раба и друг живут только Другим. Одним словам: "...призрел Он на смирение рабы Своей" (Лк. 1.48), соответствуют другие слова: "Ему должно расти, а мне умаляться" (Ин.3.30); "...за мною идет Муж, Который стал впереди меня" и "...я не достоин развязать ремень у обуви Его" (Ин. 1.30,27). И еще соответствие: "И возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем" (Лк. 1.47) — "...а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха: сия-то радость моя исполнилась" (Ин.3.29). Настоящая радость, прозрачная и чистая, есть всегда радость за другого, потому что она является самой блестящей победой над "эго", над "существованием для себя". Только смирение, через полное самопожертвование и безоговорочное снижение самооценки, искореняет до конца черты, свойственные злу: обман, паразитическое и пародийное существование. "И уже не я живу, но живет во мне Христос" (Гал.2.20), — скажет позднее апостол Павел. Именно в смирении, которое восстанавливает первоначальную структуру, именно в служении рабов, ангелов Воплощения, Пресвятая Дева и Иоанн Предтеча изрекают то необходимое "да будет", которое является ответом человеческой свободы на "да будет" Творца. И тогда они онтологически становятся "своими"; здесь "материнское чрево" и "перст свидетеля", которые обуславливают пришествие Слова: "...надлежит нам исполнять всякую правду" (Мф.3.15), — говорит Господь Иоанну Крестителю. Их восприимчивость и открытость, их "да" входят как конститутивные человеческие элементы в правду Божью. Богородичен канон Иоанну Предтече подчеркивает это их общее "да": "Якоже сродством естественным и молитвенным согласием едино вы суще, Мати всех Царя и божественный Предтече, мольбу сотворите вкупе"[353].
Иоанн Предтеча приготовляет путь (Лк. 1.76); более того. Он и Пресвятая Дева являются этим путем: они — лествица Иаковля (Быт.28.12), которую Слово опускает и на которую Оно ступает, чтобы оставить "горнее молчание" и спуститься на землю. Характерной чертой четвертого Евангелия является отсутствие всякого исторического описания; оно начинается словами: "Был человек, посланный от Бога, имя ему Иоанн" (Ин.1.6). Многозвездный Архетип поглотил историческую длительность времени, он показал в сжатом виде единый смысл многократных мессианических приготовлений и он выражает себя через свидетельство. Его весть есть истинное "евангелие"; она являет в лице Иоанна Крестителя Ангела Агнца, но также Ангела Троицы, единственного свидетеля Богоявления. И он не только — глас вопиющий (Мк.1.3), свидетель Царствия; он уже есть это Царствие, живое место его присутствия и его "горящий светильник".
"Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя" (Мф. 11.11). Степень этого величия уточняется в литургической молитве: "Самый великий родившийся от жены после Пресвятой Богородицы". Это величие уничтожает границу между двумя Заветами. Однако в словах Господа содержится антитеза. Слову "больший" соответствует странное высказывание: "...но меньший в Царстве Небесном больше его" (Мф.11.11). Св. Иоанн Златоуст дает аллегорическое объяснение, ставшее классическим: "Меньший здесь Христос, Раб на земле".
352
Св. Григорий Нисский говорит о бунте Денницы в связи стем, что человек создан по образу Божьему. В литературе ислама Сатана не подчиняется приказанию Бога поклониться Адаму. См. L. Massignon. La Passion d'Al Hallaj. Lot-Borodine La doctrine de la Deification
353
См. самые замечательные произведения о православном почитании Пресвятой Богородицы и Иоанна Крестителя: прот. С. Булгаков. Неопалимая купина. Друг Жениха.